Но когда же все это происходит? Уже много лет не существует у нас униатских монастырей. Да, официально их нет. Созданные некогда по указке Ватикана греко-католические, или униатские, монастыри принялись орудовать вовсю, стремясь насильно привить украинскому народу католицизм. Немало бед принесли Украине эти цитадели мракобесия. Но особенно рьяно проявили они себя во время фашистской оккупации, когда всячески поддерживали «новый порядок». После разгрома Германии монастыри оказались сильно скомпрометированными. Поэтому некоторые монашки решили перейти в православие, некоторые вовсе вышли из монастыря, а некоторые…
…Дом № 43 на Тестовой улице внешне ничем не отличается от других зданий. Старинный трехэтажный особнячок, каких много в городе. Но почему же так долго не открывают здесь дверь? Почему так обстоятельно расспрашивают, прежде чем впустить внутрь? Наконец вхожу. Этот обычный с виду дом превращен в самый настоящий монастырь. Здесь в комнатах-кельях, завешанных крестами и иконами, живут десять «сестер-служебниц», во главе с настоятельницей. Есть здесь и комната, в которой никто не живет, — там оборудована «капличка» — молельня.
В этом доме вместо обычной домовой книги фигурирует «Книга вступающих». Она заведена еще лет сто назад — с начала основания монастыря. На пожелтевших страничках мелькают фамилии и имена — украинские, русские, польские. А против всех них выписаны пышные, непонятные, режущие ухо церковные имена, которыми наградили их уже здесь, — Каллиста, Перепетуя, Епистимия, Харнесса, Еротиида. И против каждой Каллисты или Перепетуи — особые пометки. В тех пометках как в капле воды отражена монастырская жизнь… «Уехала к родным, больше не вернулась». «Удалена из-за слабого здоровья». «Удалена из-за тупоумия, делающего ее неспособной выполнять обязанности ордена». «Удалена по причине меланхолии». «Не выполнила обетов, потому что упокоилась в бозе семнадцати лет от роду…»
И хотя монастыря как такового нет, но и по сей день ответственная съемщица дома номер сорок три Мария Степановна Дубик значится в этой книге под монашеским именем настоятельницы Валерии. А Ксения Григорьевна Сокил — сестрой Нимфадорой, а Ирина Степановна Бородиевич — сестрой Марией. Но не только монашеские имена сохранили от старых времен здешние обитательницы. Хотя поустраивались они работать в больнице, медицинские сестры живут по-прежнему, как живали «сестры во Христе» за монастырской оградой. Они только послушно расписываются в ведомости, а вся их зарплата тут же, у кассы, безропотно вручается ими старшей медсестре Дубик, то бишь настоятельнице. А дома они так же бьют поклоны и так же несут свой послух, как делали это двадцать лет назад. Возможно, и сейчас еще в заветных сундучках хранятся пересыпанные нафталином освященные желто-голубые флаги бандита Бандеры. А в «капличке» отправляют нелегальные богослужения бывшие униатские служители униатского культа, судимые в недавнем прошлом за антисоветскую деятельность.
Нет ничего удивительного, что именно в дверь особняка на Тестовой вошла однажды поздним вечером некая «сестра Тадеуша».
Официально Текля Рудько — подданная одного из европейских государств — ехала навестить свою больную матушку, которая проживала где-то в Великомостовском районе. Неофициально у «сестры Тадеуши» были другие задания… Когда, навестив матушку, заботливая «дочь» собиралась уже отправиться восвояси, оказалось, что в подошвах ее туфель и в одежде припрятаны злобные антисоветские фальшивки, которые она получила от «сестер служебниц» и намеревалась переправить за кордон по назначению.
Нет, в этот раз кресты, которые везла Д., тоже не дошли по назначению. Не дошли они ни в дом на Тестовой, ни в коттедж на улице Добролюбова, ни в особняк на улице Гагарина, где бельгийская подданная Алиция Поппе — «сестра Елизавета», бывшая настоятельница бывшего монастыря святого Викентия, собрала под свое крылышко двадцать восемь бывших монашек…
Во Львовском историческом музее хранится прелюбопытная колода старинных игральных карт ручной работы. На всех картах нарисованы попы и монахи. Так, на десятке бубен изображены целых десять священников сразу — один с крестом, другой с хоругвью, третий со свечой и т. д. Король бубен представляет собой священника с кадилом. Но особенно интересной показалась мне крестовая дама в виде коленопреклоненной монашки с черным крестом на лбу. Вертя в руках карту, я обнаружила на задней стороне — «рубашке» — чуть заметный крестик, ловко вписанный в общий фон. Непосвященному ни за что бы не увидеть эту неприметную отметину. Зато тот, кто «крапил» карту, мог безошибочно определить, что это была за дама.