— Это будет тебе стоить трехгодовалой буйволицы, — после глубокомысленного молчания изрек мулла.
Абулькасим задумался. Одно из двух — или потерять жену, но остаться со скотиной, или, наоборот, обрести жену, но потерять скотину.
— Веди к прокатчику, — решился он наконец.
— Зачем вести? — приосанился мулла. — Чем я сам не жених?
Абулькасим даже со смеху покатился. Ничего себе парочка — красивая молодая женщина и этот дряхлый старикашка! А впрочем, это даже к лучшему. И мужчины ударили по рукам…
…Миновали три положенных дня и три ночи, а Фатьма все не возвращалась к нетерпеливо поджидавшему ее супругу. Миновали и четвертые сутки. На пятое утро соломенный вдовец не выдержал, сам прибежал к мулле.
— Где моя жена? — еще с порога закричал он.
— Нет у меня твоей жены! — недоуменно развел руками мулла.
— Как так нет? — разгорячился Абулькасим. — Я же сам привел тебе мою жену, чтоб она стала твоей! А теперь ей пора уже снова стать моей.
— Не надо спешить, сын мой. Аллах никогда не спешит, — молитвенно закатив глаза, прошамкал старик. — Уж если суждено мне по воле всевышнего на склоне лет моих испить из чаши блаженства, то неужели я, неблагодарный, нечестиво отторгну ее от уст своих?
Так и пришлось несчастливому ретироваться ни с чем. И неизвестно еще, как бы вообще кончилась вся эта история, если бы сама Фатьма, под покровом ночи улизнув от ненавистного муллы, не примчалась в дом своего мужа.
Справедливости ради следует заметить, что другие «мужья напрокат» возмущались поступком муллы:
— Вай, как нехорошо! Договорились на три дня — зачем нарушать? Не по-мусульмански…
СПАСИБО ЗА… КЛЕВЕТУ
С тех пор как завкадрами областной конторы Госстраха получил заказное письмо из одного дальнего района, он стал сам не свой.
— Что с вами, Гасан Гасанович? — сочувственно спрашивали окружающие.
— Ума не приложу, что делать, — сокрушался начальник.
— Уж не захлебнулся ли в бане кто-нибудь из незастрахованных? — всполошились сотрудники.
— Нет, не захлебнулся, — устало отмахнулся зав. — Беда стряслась с самим инспектором.
— С кем именно?
— Знаете Дмухара? Так вот с ним и произошло несчастье. Кстати, какого вы мнения о нем, товарищи?
— Прекрасный работник. Дельный. Добросовестный, — в один голос подтвердили все.
— Тем хуже, тем хуже, — вздохнул Гасан Гасанович. — Но раз Дмухар такой хороший парень, мы должны ему помочь. Не можем же мы оставить товарища в беде. И поэтому наша прямая обязанность, наш долг, более того, наше прямое дело — оклеветать его.
Лица сотрудников недоуменно вытянулись. Глуховатый бухгалтер был уверен, что ослышался. Но Гасан Гасанович снова во всеуслышанье подтвердил:
— Да, мы обязаны его оклеветать. И чем скорее, тем лучше. А то как бы поздно не было.
И он вкратце разъяснил им план действий…
Сотрудники оказались людьми чуткими и отзывчивыми. С легкой автоматической ручки уполномоченной на то секретарши полетело в сельсовет письмо — плод коллективного вдохновения и потуг. На пяти страницах от имени некоей девицы бросалась на Дмухара тень эдакого донжуана не только в районном, но и в областном масштабе.
«И на прощанье он мне бросил: сколько бы ты ни мяукала, ты больше не моя кошка», — прочитали в сельсовете. Прочитали и ахнули. И пополз по аулу хабар — мол, Дмухар-то, оказывается, такой-сякой…
Но знаете, кто больше всего радовался слуху? Представьте — сам Дмухар.
Почему? Да потому, что родители его — люди старых устоев — подыскали сыну невесту. Сам Дмухар, между прочим, и мысли о женитьбе не имел, а в доме уже свадьбу готовили.
— Да я с той девушкой двух слов не сказал. Может, она и не по душе мне придется, — попробовал возразить жених поневоле.
— Откуда знать ослу, что такое финик? — последовал ответ. — Родители выбирают. Сыновья женятся. Испокон веков так ведется…
Вот тогда-то, отчаявшись уладить все мирным путем, Дмухар и решил обратиться за помощью.
Скажем прямо — затруднительное положение у адресата, когда его вдруг начинают слезно умолять: «Будьте добры, не откажите в любезности, напишите на меня клевету. Ну что вам стоит, дорогие товарищи?» Способ, что и говорить, несколько странный. Однако, как показали дальнейшие события, эффективный. Ибо свадьба-то не состоялась…