Этот местный аналог курева действовал сильнее обычных сигарет, успокаивал, снимал напряжение, убирал усталость. Но у меня он вызывал сильнейшее привыкание, настоящие ломки, как от тяжелых наркотиков, и мне большого труда стоило с него слезть.
— Нет, — я покачал головой, и вспомнил, что в прошлый раз принимал другие таблетки — круглые, желтые, как советские витаминки, без которых мой переводчик чудил так, что буквально сводил меня с ума.
— Слушай, а врач на месте? Тот, с татуировкой? — спросил я.
— Нет, перевели его недели две назад, ха-ха, — ответил Макс, и я ощутил, что меня словно ударили поддых: другой эскулап может и не войти в мое положение, а взять да списать меня на Землю, и что тогда, где брать деньги на операцию для Сашки?
— Черт, — я сунул автомат хозяину. — Дело такое, срочный вызов к начальству. Функционирует твой агрегат как новенький, только чистить не забывай, а то буду лупить на правах злого командира.
Макс недоверчиво заухмылялся.
А я покидал инструменты в тумбочку, где прятался черно-белый пингвинчик, подмигнул ему, и ринулся из казармы прочь — когда тебя зовут спецслужбы, лучше не тормозить. Трибун Геррат, маленький, непримечательный шавван с желтоватой кожей и усиками, встретил меня слащавой улыбкой.
— Садись, десятник, — пригласил он, не став слушать уставное «по вашему приказанию прибыл», и я шлепнулся на стул.
Кабинет контрразведчика не изменился, как и он сам — туша сейфа в углу, такого, что в него можно спрятать слона, портрет Гегемона на стене, и «окно», за которым на этот раз была уже не Столица, а морской пейзаж, белоснежные утесы, волны, летающие над ними то ли рыбы, то ли птицы, радуга вдалеке.
— Очень конкретно рад тебя видеть на своем корабле, — продолжил Геррат.
«Словно кот мышь» — подумал я.
— Поскольку твое появление означает, что твой хозяин продолжает свою игру, — говорил трибун негромко, поглаживал усики, поскольку наверняка понимал, что этот жест меня раздражает. — И это несмотря на то, что он знает, что я знаю о твоем статусе фигуры. Занятно, ведь так?
Для меня в этом всем ничего занятного не было.
Геррат невесть почему вбил себе в голову, что я шпион или вроде того, и я на практике знал, что оправдываться бесполезно, что любые мои слова будут восприняты как увертка, хитрый трюк. Согласиться с ним и пойти на сотрудничество я тоже не смог бы при всем желании, поскольку ни о каком «хозяине» не имел представления и смог бы выдать на допросе только собственные фантазии.
— Понимаю, что ты в данных обстоятельствах ни в чем не признаешься, конечно, — трибун вздохнул. — И ты можешь не знать, на кого работаешь, но я тебе расскажу… Перенесемся на двенадцать лет назад, когда Служба надзора совершила самый большой ляп в своей истории. Восстание в армии, да еще в Столице, стало для нас полной неожиданностью, мы не смогли его предотвратить, увы.
Печаль Геррата выглядела искренней, но я ему не верил — если надо, он изобразит что угодно.
— Один из линкоров первой пятерки перешел на сторону восставших, и с тех пор само имя его под запретом. Поднялось несколько легионов планетарных сил, ударные части. Они атаковали Дворец Семидесяти Фонтанов, это основная резиденция Гегемона и его семьи, если ты не знаешь. Часть его разрушили, прорвались во внутренние покои, захватили немало тронных сокровищ, и если бы не верные Гегемону офицеры…
Обычный для земной истории сценарий.
— Мятеж оказался разгромлен, тысячи негодяев попали нам в руки, — продолжал разливаться соловьем контрразведчик. — Только вот главари ухитрились скрыться, мы до сих пор не всех поймали, несмотря на сотни свидетелей, допрашивали которых профессионалы.
Я поежился — знаем мы этих профи пыточного дела с кнутом и дыбой под мышкой.
— Рядовые ничего не знали, а попавшие к нам офицеры… Многие быстро и капитально сошли с ума, другие, вроде бы в себе, рассказывали нечто странное, каждый свое. Неясно, кто ими руководил! Они словно забыли, кто отдавал приказы, или поверили, что действовали конкретно сами, по собственной воле!
А вот это выглядело странно, и случись такое на родной планете, я бы никогда не поверил. Но чтонереально у нас, вполне могло быть нормой в Гегемонии, раскинувшейся на сотни звездных систем.
— Есть древние, вроде бы забытые техники контроля сознания, которые позволяют добиться подобного… И ясно, что есть некто, этими самыми техниками владеющий, пытающийся захватить власть! Готовый расшатать сами основы нашей цивилизации! Уничтожить все, лишь бы захватить трон!
Трибун замолчал, буравя меня суровым взглядом, и я невольно поежился.