— Надо во что бы то ни стало сорвать морские перевозки войск врага на Тамань! Сделали мы немало. Необходимо сделать еще больше! Каждый наш бомбоудар спасает жизни сотням и тысячам советских пехотинцев, артиллеристов, танкистов. Помните об этом, товарищи!
К этому полету мы готовились особенно тщательно. Произведя расчеты, Прилуцкий доложил маршрут: с аэродрома идем на озеро Узунларское, от него — на цель. Отбомбившись, уходим в сторону Азовского моря, [297] а потом через Таманский полуостров — в Черное и кратчайшим путем — домой.
— Высота?
— Пять триста.
— Откуда такая точность?
— Чтобы «эрликоны» не жалили. Они максимум до пяти достают.
Все продумал Николай. Я, в свою очередь, прорисовал в уме кое-какие маневры против «сто десятых».
...Летим над морем. Видимость неплохая, в небе узенький серпик луны. Пожалуй, лучше бы облачность, а то над Керчью — как голый...
Экипаж молчалив, сосредоточен.
— Керченский полуостров, — невольно вполголоса докладывает Николай.
Противозенитный маневр с изменением курса и профиля полета. Береговую черту проходим благополучно. Может быть, посчастливится выйти на цель незамеченными? Черта с два! Над портом все заклокотало. Кто-то опередил нас из нашей тройки и теперь мечется между лучами прожекторов и разрывами...
Надо использовать момент!
— Штурман, клади на боевой!
— Не рано, командир? Может, войдем с маневром?
Но мы уже в зоне противовоздушной обороны. Зенитки лепят пока наугад, однако плотность огня такая, что как ни маневрируй...
— На боевом!
Разрывы ближе и ближе. Зато истребители при таком огне не появятся.
— Люки! — напоминаю штурману, будто тем самым ускорю сброс.
Николай приникает к прицелу.
— Доверни на пять вправо... Нормально! Держи так.
Самолет вздрагивает все чаще. [298]
— Доложи, когда сбросишь! — Боюсь, что не почувствую при такой тряске.
— Доверни чуть еще...
Ну, если еще одно «чуть»...
— Сброс!
Маневр, со снижением поворачиваю в сторону Азовского моря. Но машину уже схватили прожектора. Вцепились мертвой хваткой. «Бусы» автоматов потянулись со всех сторон. Форсирую моторы, бросаю машину из стороны в сторону.
— Развалимся, командир!
Или выйдем из смертного плена. Всё, темнота! Вышли, вышли!!!
— «Мессер» снизу справа! — голос Панова.
Еще ослепленный, разворачиваюсь вправо, круто снижаюсь. Трассы проносятся слева. Глушу моторы, продолжаю снижаться: на фоне земли или моря...
Не знаю, помог ли фон, но «мессер» потерял нас.
— Кто видел результат?
— Я видел, — откликается Жуковец, — Бомбы рвались в порту у Генуэзского мола, где корабли противника!
— Пожалуй, есть прямые попадания, — осторожно дополняет Панов.
— А ты, штурман?
— Поживем — увидим, — скромничает Прилуцкий.
На аэродроме посчитали пробоины.
— Вполне сносно для Керчи, — подытожил Миша.
Через некоторое время стал известен результат удара: повреждены десантная баржа и паром «зибель».
Тоже вполне сносно для группы из трех самолетов.
В тишине над Дунаем
И снова — Дунай...
Для противника эта водная коммуникация имела первостепенное значение. Глубоководная река, протекающая [299] через территории многих союзных гитлеровской Германии или оккупированных ею государств, несла на себе беспрерывный поток техники, оружия, боеприпасов, топлива... Все это направлялось на Восточный фронт. Обратными рейсами те же суда перевозили награбленное сырье, зерно, различные виды продовольствия...
Это был еще глубокий тыл противника. Только авиация могла, если не прервать, то значительно затруднить функционирование жизненно важной для врага водной артерии.
Мины, выставленные в мае экипажами нашего полка в наиболее оживленных районах Дуная, сработали так эффективно, как даже и не ожидалось. Противник был ошеломлен и долго не находил средств борьбы с ними. Нашими минерами умело использовались тактико-технические возможности этого оружия. Донные мины выставлялись скрытно. Установка на них различных приборов делала их траление весьма опасным.
Чтобы увеличить радиус минных постановок, десяти экипажам полка было приказано перелететь на аэродром подскока Геленджик. Он был расположен в пятнадцати километрах от линии фронта, вокруг шныряли вражеские истребители-охотники. Командование бригады приняло меры: самолеты-миноносцы будут встречаться и сопровождаться до посадки истребителями 11-го гвардейского авиаполка.