Пока он рассказывал, у него от обиды на глазах даже выступили слёзы, но, решительно взяв себя в руки, молодой лорд не стал распускаться. Я же размышлял. Парень занимался теорией существования других миров, возможно, именно поэтому компас привёл меня к нему, правда, непонятно, как он может быть мне полезен в Тёмном Городе или в поиске артефакта, но с другой стороны, не мне судить. Ну и раз так, то, думаю, убедить его присоединиться ко мне будет не очень сложно. Всё-таки он положил немало времени и сил, доказывая то, живым олицетворением чего я являюсь: другие миры существуют и в них можно попасть!
За разговорами мы дошли до особняка, что он арендовал. По ограде пробегали искры, как и у соседних домов, но внутри на крыльце лежало несколько разбитых чернильниц, и на стене и окнах красовалось ещё несколько клякс. Похоже, хулиганы не успокоились и отвели душу на фасаде ни в чём неповинного дома. Увидев это, парень что-то зло пробормотал себе под нос и, достав из-за пазухи замысловатую перчатку, надел её на левую руку. Ей он коснулся небольшой панели на металлической калитке, по которой тоже пробегали маленькие статические разряды. Причудливого вида ключ выключил электрическое поле, и калитка отворилась. Ключ в виде перчатки — интересная система, в которой раз подумал я, похоже, уже отвыкнув от других миров и их причуд.
Войдя внутрь, я обнаружил художественный беспорядок с валяющимися на полу полуразобранными приборами и листами, исписанными как чертежами, так и просто обрывками фраз. Баль, извинившись и отметив, что ему стоит привести себя в порядок, предложил подождать его и скрылся в глубине дома. Оставшись один и оглядевшись вокруг, я нашёл одно не заваленное бумагами кресло и с удовольствием в нём устроился. Из интересного для меня в комнате был камин с каким-то замысловатым механическим устройством. Кажется, оно предназначено для подачи дров и очистки его от золы. Рядом с дверью стоял столик с полупрозрачной трубой пневмопочты. К ней было прикреплено замысловатое и сложно-выглядящее устройство с множеством кнопок и рычажков, а также со стопкой чистых листов рядом. Там же располагался контейнер, в котором находились несколько десятков пустых капсул для писем. Сотовых тут явно не изобрели, и эта пневмопочта, похоже, являлась последним писком технического прогресса в связи, ну и как минимум, на мой взгляд, была интересна по своему устройству.
Тем временем, всё так же прихрамывая и держа рукой полотенце со льдом рядом с наливавшимся синевой глазом вернулся Баль. Освободив ещё одно кресло, небрежно смахнув занимавшие его листы на пол, он устроился рядом и посетовал, что у него даже нечем меня угостить как гостя, но можно сделать заказ в ближайший ресторан, он мотнул головой в сторону пневмопочты. Я прервал его, мысленно размышляя, как бы мне преподнести то, что мне от него надо, так, чтобы он не объявил меня сумасшедшим или шарлатаном, а потом не упал в обморок от того, что я покажу ему, что его идеи были верны.
— А зачем вы здесь, Максим, — спросил он, — судя по вашему имени, вы издалека? Тоже приехали в академию?
— Не совсем, — я помедлил, подбирая слова, — мне бы хотелось нанять здесь специалистов, что помогут мне в моём путешествии в дальние страны.
— Вам нужен учёный? Пожалуй, я бы мог вам кого-нибудь порекомендовать, если бы не сегодняшний конфуз в академии. Думаю, друзей, если такие и были, у меня там уже не осталось, — он горестно вздохнул и поменял руки, державшие полотенце со льдом у лица. — Разве что с вами могу отправиться я сам, мне теперь здесь делать нечего, и, наверное, придётся заняться другой областью исследований, раз уж моя теория о множестве миров не нашла доказательств.