Дом перед нами выглядел вполне обычно. И отличался от всех остальных разве что более богатым видом. Переглянувшись, мы осторожно направились внутрь. После недолгих блужданий по нему в огромной гостиной, заваленной книгами и мусором от еды, обнаружился человек. Живой.
Невысокий и худощавый мужчина лет тридцати с ранними залысинами и в старомодных очках сидел в кресле и читал. На наше появление он отреагировал спокойно и, заложив пальцем между страницами книгу, которую читал, произнёс:
– А вот и вы. Я почувствовал, что у меня гости, хорошо, что не пришлось идти навстречу. Сейчас я предпочитаю двигаться поменьше. Это мой каприз, а капризы – то немногое, что у меня осталось, – его голос был странно шипящим и сдавленным, словно он с силой проталкивал слова через глотку и, в отличие от наших голосов, эхом растекался по окружающему пространству и вибрировал в голове, вызывая странные ощущения.
– Тыы… – начала Невеста, глядя на него расширившимися глазами, но её внезапно прервал Шаман, сев прямо на воздух напротив мужчины и закуривая свою трубку. – Он – это сосредоточение этого мира.
– Проклятый! – от выкрика Невесты зазвенели стёкла, – то, что ты, отвратительно реальности! Такое не должно существовать!
– Да-да, – сидящий напротив горько усмехнулся, – грешник и всё такое, таков уж я. Меня не должно быть, но вот я есть.
– Духи не хотят говорить, что с тобой произошло, – Шаман, раскуривая трубку, спокойно разглядывал сидящего, – в тебе сосредоточились все жизни этого мира. Всё время. Вся смерть. Всё!
– Как хорошо, что ты всё знаешь сам, – в голосе сидящего слышалось облегчение. – Может быть, я наконец сошёл с ума и вы все мне просто кажетесь?
– Мерзость! – Невеста негодующе вскинула руки. – Я чувствую, что это ты мешаешь нашему пути! Открой дверь или гнев пустыни обрушится на тебя!
– Даже если вы не галлюцинации, это ничего не меняет. Я чувствую в тебе силу, – мужичок всё так же виновато улыбался и не двигался с места, – может быть, ты даже какой-нибудь бог. Но мне всё равно. Здесь невероятно скучно, и у меня очень редко бывают гости. А вы развлечёте меня хотя бы ближайшие двадцать или тридцать лет. Это немного, но лучше, чем ничего.
– Ты бог и пленник этого мира, – Шаман курил трубку и не мигая смотрел на него.
– Ты интереснее, чем остальные. Это хорошо. Сотни лет я говорил только сам с собой, но даже сойти с ума так и не смог.
– Идущие-со-мной, – Шаман обернулся к нам, – прошу, оставьте меня наедине с этим сосредоточением, – и вежливо указал на дверь.
Делать было нечего, мы вышли наружу. Там кипящая от негодования Невеста обернулась ко мне и упёрла палец мне в грудь:
– Ты обязан придумать, как нам уйти отсюда, Мастер Дверей. Это место противно природе вещей. Оно… оно… неправильно!
Я замялся, не зная, что сказать, и вместо меня ответил Сафо:
– Мы видели, как вы голыми руками рвали на части ужасных существ, может быть, стоит так же сделать и с ним? – он выразительно кивнул на особняк.
– Ты не понимаешь, Жаждущий, – Невеста опустила руки и раздражённо дёрнула плечами, – убивать его – всё равно что убивать целый мир. Лишь немногие из богов способны на такое. И те, кто способен, заплатят великую цену за такое деяние. Никто из вас не сможет осознать это. Вы просто смертные.
– В таком случае предлагаю просто подождать. Наш друг, кажется, знает, что делает.
Я примирительно посмотрел на неё. В ответ богиня только фыркнула и расположилась в ближайшем шезлонге, что в изобилии стояли рядом, и демонстративно отвернулась в сторону.
– Кажется, нам ничего другого и не остаётся, – тихо подытожил Баль.
***
Дом, где расположился (или расположилось) сосредоточение этого мира, выглядел как минимум нескромно. Бассейн на его заднем дворе был, наверное, длиной не в один десяток метров. Под водой виднелись несколько людей, остановившихся в своём заплыве навсегда. В некоторых из шезлонгов тоже сидели застывшие люди. Целый мир на паузе. Мировой стоп-кадр.
Сотни, а может, и тысячи лет? Безумие! Я опустился в один из шезлонгов и огляделся. Даже определить, сколько прошло времени, было проблемой. Облака в небе застыли, как и всё остальное в этом мире. Солнце светило, но все тени оставались в одном положении. Вечный день. И вечная тень от облаков: в тот момент, когда тут это случилось, было довольно облачно. Я закрыл глаза и, вытянувшись во весь рост, постарался расслабиться, неизвестно, сколько мы здесь ещё останемся и когда ещё выдастся минутка отдохнуть.
Не знаю, сколько прошло времени, минута или час, но я, кажется, уснул. А проснулся от бесцеремонного рывка. Шаман одним движением руки поднял меня на ноги и потащил за собой, жестами призывая остальных следовать за нами. Увидев на ходу ближайшую арку, а ей оказался ажурный вход в какую-то летнюю беседку, он направился туда. Подойдя к ней, он взял мою ладонь, приложил к арке и напряжённым голосом произнёс: