Удивлённая директриса спросила:
— Как? Она же уехала как лучшая воспитанница поступать в столичный институт?
— Я вам не говорила, — тихо произнесла Агила, — она не стала туда поступать, а поступила в Морскую академию… Томас хотел сына, его рассказы о далёких морях, о странствиях… — не выдержав, женщина снова заплакала. Директриса, попросив разрешения, достала из пакета второе письмо и начала его читать, по мере чтения её глаза стали большими и круглыми, она с удивлением произнесла:
— Письмо от королевы! Она выражает вам свои соболезнования, тут написано, что Таиса была её близкой подругой. А вот ещё одно письмо, самое толстое тоже из адмиралтейства, здесь… О-о-о! Подумать только, какие подвиги совершила ваша девочка!
Затем, тоже получив разрешение, директриса вскрыла письмо из банка и её без того круглые глаза стали как тарелки. Агила Ланик вступала в наследство, отписанное ей Таисой, женщина, продолжая плакать, сказала:
— Зачем мне столько, девочка уже обеспечила мою старость. У меня никого нет, зачем же мне деньги? Я хочу передать их в зеристчестэрский институт благородных девиц, с тем чтоб тут открыли школу, где будут обучать и простых девочек сироток. Хорошим манерам, умению шить и готовить — всему тому, что должна знать и уметь каждая женщина. Обучать бесплатно, а бедным и талантливым — платить стипендию.
Директриса в знак согласия склонила голову и предложила:
— Я думаю, что наш институт и школа при нём должны носит имя Таисы Ланик, это самое малое чем мы можем вас отблагодарить, леди Ланик.
— Не меня, — ответила Агила и сквозь слёзы добавила: — Не меня, нашу бедную девочку.
В холл небольшой, но уютной гостиницы вошла заплаканная девушка, с двумя детьми, она заплакала ещё больше, увидев грустную, но сдерживающую слёзы женщину за стойкой.
— Поли, — сказала женщина, — ты знаешь уже.
— Да, — ответила та, — мы с мужем были в имении, получив эту весть, бросили всё, собрали детей и приехали. Джейк поехал в парламент, а я сюда.
— Поли, ваши комнаты…
— Нет, Гретта, я не могу туда, там всё напоминает о ней…
— Хорошо, Поли, я поселю вас с Джейком в других комнатах, надеюсь, вам с детьми не будет тесно? — спросила хозяйка гостиницы.
— Нет, Гретта, не будет. Вы же знаете, нам приятно у вас останавливаться.
— Здравствуйте, Гретта, — поздоровался входящий герцог Лоренс, хозяйка ответила:
— Здравствуй, Джейк, надолго к нам?
— Нет, заседание парламента… Некоторые моменты, требующие моего присутствия… И домой. Вот, возьмите… — Лоренс протянул Гретте толстый пакет, та спросила:
— Что это?
— Векселя, Таиса просила в случае чего передать их вам, будет на что расширить гостиницу и сделать при ней пансионат для гардемаринов, как в добрые старые времена, — грустно сказал герцог Лоренс.
Зал фехтовальной академии в этот раз не был полон как обычно, это время было исключительно для знатных клиентов. Иглан Солсбэр внимательно слушал мастера Таруцио, а его противник в этом учебном бою и закадычный друг Крамви Гаронс не менее внимательно слушал мастера Годвина, совладельца фехтовальной академии. Неожиданно всех отвлёк один из преподавателей, мастер Гастон. Запыхавшийся молодой, но уже солидный человек подал Таруцио пакет и выпалил скороговоркой:
— Мастер, срочно!.. Это из банка «Рошар и партнёры»! Принёс посыльной, сказал очень срочно, но при этом ответа не надо!
— Странно, срок по выплатам ещё не наступил. А они уже прислали… Только вот не знаю что, это же не может быть напоминанием, рано ещё.
Мастер вскрыл пакет и начал читать, руки у него задрожали, и из пакета посыпались какие-то бумаги. Годвин удивлённо воскликнул:
— Это же наши долговые расписки! Закладные под те деньги, что мы брали как ссуду, чтоб купить этот зал и всё необходимое для… Что произошло, Алехандро? Откуда у банкиров такой приступ щедрости?
— Ты помнишь того юношу, что посоветовал нам объединиться и создать фехтовальную академию?
— Ещё бы! Кажется, его зовут Талиас?
— Таиса, юноша оказался девушкой. Но тем не менее она стала морским офицером и получила звание командора. Командовала отрядом кораблей. Перед отплытием она забегала сюда, тебя тогда не было. Мы поговорили, и я рассказал о наших трудностях. Таиса обещала помочь. Она погибла, погибла как герой!
— Здесь не только наши расписки, здесь векселя на предъявителя на сумму… — Годвин присвистнул, а Таруцио прошептал:
— Бедная девочка.
Большой кабинет лорда Уайльдера, канцлера королевства, был ярко освещён многочисленными свечами. Присутствующие смотрели на адмирала Пальмэрстоуна, первого лорда адмиралтейства. Тот опустил глаза, а новый министр иностранных дел и колоний, лорд Харни Солсбэр, подвёл итог сказанного ранее: