«Ментальный удар!», «Ментальный удар!» …
Достигнув деревьев, спрятался за одним из них и выглянул осмотреть поле боя. Не видно ни черта! Но я успел выхватить из темноты картинку: несколько бойцов в черной форме увлечено рубились на коротких мечах. Справа с рыком промчался мой волк в сторону позиций рирцев. Ну а рирцы, чуть пригнувшись, бежали ко мне через поляну. Грёбушки-воробушки, неужели эта «Ментальная защита» срезает Харизму в минус, и Ахмат посмел нарушить приказ? А ведь опытный сержант…
– Перезарядка, – услышал я его окрик. – Готовсь! Пли! Вперед!
Мой отряд достиг деревьев, и мы вместе рванули в атаку.
В этот момент действие дезориентации закончилось и файцы, которые были под её воздействием, очнулись и замерли в отходняке… и тут же получили короткие и резкие удары в горло от своих «соперников». Они-то все еще считали их вероломными предателями, которые подло и неожиданно атаковали в спину.
– Огонь! – заорал я, забыв и про свои навыки, и про заклинания. Я навел арбалет на ближайшего врага, почему-то ползущего на четвереньках к мушкету, прислоненному к дереву. Взвизгнула тетива, и болт прошил его насквозь. Он, отползая, удивленно вытаращился на меня и завыл от страха, когда я изо всех сил пнул его в голову стальным сапогом, кажется, моя обувь называется «Ботфорты Паладина Петавиуса». Затрещали лицевые кости, и он завалился на траву. Рирцы добивали врагов короткими копьями. Так как файцев оставалось меньше десятка, то бой продлился недолго. Наконец над полем боя зависла звенящая тишина.
– Ваауууууу, – взвыл на той стороне поляны Яр. Грёбушки-воробушки, я вскочил и кинулся в его сторону… Сделав несколько шагов, опять упал, но двое гвардейцев подхватили меня под руки и потащили через поляну.
– Перезарядка! – услышал я команду Ахмата.
Ногу пронзала острая боль: вывихнул, да еще и связку потянул. «Как всегда, правая нога, больное место», – почему-то подумалось мне. Хромая, с помощью гвардейцев я добрался до Ивана нашего Сусанина, который лечил мою сову.
Он устроил мою пернатую спутницу с раскинувшимися в стороны крыльями на плаще и вливал в неё энергию, положив руку на тельце. Соня плакала, её глаза были широко открыты. Я бухнулся на землю рядом и обхватил её голову обеими руками. Она почувствовала меня и жалобно пискнула. Неожиданно для себя я запел колыбельную, которая возникла из глубин подсознания:
– Куклу новую купили и сказали: «Береги» …
– Уууф, – сокрушенно, почти шепотом, ответила сова.
– А глядим: она уж мигом очутилась без ноги…
– УУУФ! – слабо возмутилась Соня, зыркнула на меня своими огромными круглыми глазами, и я ласково-успокаивающе стал поглаживать ей макушку большими пальцами. И вдруг почувствовал, что моя энергия жизни тонкой струйкой начинает проходить сквозь пальцы в птицу. Они пила мою энергию, как крохотный котенок лакает молоко, неумело и расплескивая. Да мне не жалко, если это поможет, то пускай.
– …так на резвые ручонки деток жаловалась мать, а сама их то и дело принималась целовать…
Соня уснула, а Иван еще полчаса лечил её крылья, сращивая поврежденные косточки. Наблюдая, как тщательно он это делает, я понял, что сова моя еще полетает. Как говорят врачи: «Кризис миновал – состояние стабилизировалось».
Начинался рассвет, тучи редели прямо на глазах и нас озарило утреннее ласковое солнце. Я замотал сову в окровавленную тряпку и, расстегнув верхние застежки брони, засунул её за пазуху. Она спала с открытыми глазами и тяжело дышала. «Крупная тоже стала, как и Яр», – подумал я.
Стоило вспомнить волка, как он тут же принесся золотым клубком и начал крутиться вокруг меня. Морда в крови врагов, шерсть дыбом, он еще не отошел от схватки. Пока лечили Соню, я несколько раз слышал его вой и принимал мыслеобразы что-то типа: «Всех убью, один останусь!».
Рирцы собирали трофеи, а я доковылял до Ахмата, который копался в сумках вражеских офицеров.
– Ахмат, какие у нас потери? – первым делом мне было важно понять, чем закончился бой.
– Двое убиты, пятеро ранены, – он протянул мне карту, которую нашел у файского сержанта, – они шли за нами от форта. Тебя, видимо, не узнали, да и примелькавшихся бойцов твоего отряда не было. Они даже не поняли, с кем имеют дело.
– Почему ты так думаешь?
– Иначе бы послали пару полков, а не шестнадцать «диверсантов».
– Откуда ты знаешь это слово? – я удивился, так как он произнес его по-русски.
– Это подразделения убийц, которые передвигаются скрытно и владеют навыками внезапного нападения. Они были специально созданы для убийства благородных и игроков. Воины-невидимки, раньше они обладали секретным оружием антов, но теперь оно, вероятнее всего, закончилось. Это все написано в книгах, которые хранит мой род еще со времен Командора Игоря.