– Да, грёбушки-воробушки, что же все так глупо-то, – я схватился за голову, – во всех мирах одна и та же хрень… Ни враги, так предатели!
– Мы не знаем точно, живы ли они, – между тем продолжал новоиспеченный лейтенант, – подтвердить их слова некому: оба дозора, открывавших окно, и сержант Полка охраны крепостной стены арестованы Секретной службой и находятся там же, в подземной тюрьме.
Борис замолчал, в зале воцарилась тишина, было только слышно, как что-то грызет Соня. Яр спокойно сидел рядом со мной, я запустил руку в его шерсть на загривке, и он посмотрел на меня с немым вопросом: «Убьем всех?». Он был спокоен как удав, излучал абсолютную уверенность в своих силах и чувствовал предвкушение будущей схватки. И я кивнул: да, никакой жалости! Секретчики, предавшие командующего, – не просто враги, а враги, лишенные всех прав. Пусть бог их судит, а мы казним!
Я повернулся к Майорану, который даже отшатнулся, увидев, как плещется ярость в моих глазах, но мой голос при этом оставался спокойным:
– Готовьте атаку на Секретную службу, у вас есть полчаса. Также как Кворум брали, но пушки должны быть крупного калибра, способные разбить железные ставни на окнах. Берите штурмовое снаряжение и гранаты по максимуму.
Потом я повернулся к Майке.
– Связь со столицей тут есть? Может быть почта?
– Да, голубиная… – начала она, но я её прервал.
– Извести императора, что я приговариваю к смерти за предательство его Секретную службу в Приморском форте. Он должен ответить за их позор.
– Так и написать? – Майка смотрела на меня испуганными глазами.
– Напиши дипломатическим языком, но с таким смыслом.
Майка кивнула, сжав губы, они даже чуть побелели, я тогда и не придал значения, что она могла написать… А зря. Ведь все могло пойти совсем по-другому.
Я решительно встал со стула и направился в покои губернатора, в комнату с коммуникационным модулем, мне срочно нужно было проверить свою догадку. За мной кинулись Марат и Веселая Даша с несколькими стражами, они оказались не задействованы в штурме и, вероятно, взяли на себя ответственность за мою безопасность, пока я буду в состоянии транса.
Связь с орбитальной станцией антов установилась мгновенно и там встретила меня она – восхитительная Менвра, титанида, разговор с которой в прошлый раз прервался так внезапно.
– Здравствуй, Алеша, – она мне улыбалась открыто и искренне, – ты вернулся, чтобы продолжить?
– Нет, – я мотнул головой, – в другой раз. Я хочу видеть Светлова!
По голограмме пошла рябь, она растаяла и на её месте появился Командор. Это было неожиданно! Передо мной стоял мужчина среднего возраста, рыжий, с носом картошкой, чётко очерченными скулами и строгими зелеными глазами. Но удивительным было то, что он был в парадной форме советского офицера с погонами подполковника и шевроном неизвестного мне рода войск – булава, вокруг которой крутились электроны.
Я сначала замер, а потом машинально отдал честь и произнес:
– Служу России!
– К пустой голове руку не прикладывают, – хохотнул он и попросил:
– Давай приходи в себя, нам есть о чем поговорить. Я считал твою память последних недель.
– Так точно! – губы сами произнесли слова.
– Заканчивай формальности, у нас мало времени.
Я на мгновение задумался и задал главный вопрос, за ответом на который так срочно вышел на связь:
– Кто из высшего управления империи выходит на связь с антами? Считали ли вы их память? Кому можно доверять?
– Никто, мы не знаем их мыслей, – командор нахмурился, – а доверять, Алексей, нельзя никому…
– Игорь? Можно обращаться к вам Игорь?
– Нужно, и давай на ты, – он смотрел на меня так, словно видел насквозь, что формально так и было: уж моя-то память у него была даже в большем объеме, чем у меня самого.
– Как давно император и его окружение не выходят на связь?
– Более семидесяти лет, – он как будто сверился с неведанными мне данными, – за последний год мы общались только с Герцогом Мирским, генералом Секретной службы Радосом и мастером-металлургом Крисом. Они верно служат империи, но блюдут и свои интересы.
– Если я подниму мятеж против императора, они поддержат? – я аж вспотел, задавая этот вопрос.
– Не знаю, – честно ответил Светлов, – но вероятность этого есть. Император, по их воспоминаниям, вредит империи, но делает это не спеша, как бы оттягивая катастрофу. Как будто ждет чего-то.