В тишине громко прозвучали звуки быстрых шагов.
– Товарищ Петровский, вам просили передать. Курьер отказался подниматься и сразу уехал.
– Отлично! Спасибо товарищ. Можете на сегодня быть свободны. Поезжайте, отдохните, но завтра с утра, чтобы как штык!
– Слушаюсь товарищ Петровский.
Звуки шагов ещё приблизились и мужчина, видимо один из охранников, стал подниматься по лестнице. Он не успел не то что сказать, а даже подумать, когда кулак Александра опустился на его темя.
Мечников подхватил мужчину, и аккуратно положив его на пол, быстро связал тонким, но чрезвычайно прочным шнуром. И поскольку счёт пошёл на минуты, спустился вниз, в роскошный холл, где у круглого стола, уставленного бутылками и закусками сидел седой мужчина в генеральской форме, а второй рассматривал нечто лежавшее в маленьком чемоданчике.
Справедливо полагая, что «Молодой» является энергетиком высокого уровня, Александр метнул тяжёлый куги-гата[3] целясь в голову, но попал в плечо. Но и так, тяжёлый заострённый стержень, отлитый из чистого коммуния, напрочь блокировал всю эфирную энергетику в теле. А вытащить такой гвоздь, было крайне непросто учитывая, что он имел чешуйки, которые начинали топорщится в стороны при обратном движении.
Генерал-полковнику Власову хватило одного удара в челюсть, и тот словно желе растёкся в кресле напрочь потеряв интерес к окружающему.
Тем временем «Молодому» становилось всё хуже и хуже. Он трясся в конвульсиях словно в припадке, но Александр достав из подсумка на поясе ещё один стержень из коммуния, с хрустом воткнул его в другое плечо, и завернув руки за спину накрепко связал верёвкой, прихватив шею одиночной петлёй словно удавкой и опустил в кресло. Также плотно связал генерала, и только убедившись, что оба заговорщика никуда не денутся, подошёл к футляру, который рассматривал молодой. Что-то вроде маленького чемоданчика, где в углублениях лежали десять ампул с кроваво-красной жидкостью.
Он осторожно закрыл крышку, спрятал футляр в рюкзак и прижав нерв на челюсти генерала привел того в чувство.
– Поговорим?
– Как же я вас мразей чекистских ненавижу. – Генерал усмехнулся и скосил взгляд через плечо Александра. – Вон, с ним поговори.
Мечников обернулся как раз в тот момент, когда связанное тело «молодого», начало на глазах пухнуть и раздуваться, выпучив глаза, которые едва не вываливались из черепа, и скрипя разрываемой в клочья одеждой. Алая дымка окутавшая тело начала собираться в ярко сверкавшие точки, и они словно по команде ринулись на Александра, который в последнее мгновение успел собрать конструкт поглощения, и с каким-то гулом и вибрацией втянул все искры, и уже почувствовав, что что голову застилает туман, оттолкнул кресло с генералом к стене, вскинул автомат к плечу, и почти в упор высадил тридцатипатронный магазин в голову того, что ещё недавно было человеком.
Череп существа разнесло в брызги, но это ничуть не повлияло на его бодрость. Тело всё так же продолжало пухнуть, а из туловища полезли ещё пара ног и тонкие розовые щупальца.
– Да сдохни уже! – Александр отклонился в сторону от выстрелившего из тела щупальца, и накрыл голема конструктом «разрушения», и не останавливаясь, «ледяным копьём» в которое влил почти треть резерва, чего голем конечно вынести не смог, превратившись в ком вымерзшей до звона плоти.
– Андрей Андреевич, у вас всё в порядке? – Раздался голос с лестницы и в холл вбежали двое крепких широкоплечих мужчин, с пистолетами в руках.
– Медленно положили стрелялки, легли на пол, раздвинув ноги и раскинув руки. – Александр уже успевший сменить магазин, стоял так, что одной очередью мог мгновенно завалить обоих, и понимая это охранники предпочли не дёргаться, и через несколько секунд замерли на ковре в позе звезды.
Мечников не стал их связывать, ограничившись «малым параличом», и наконец подошёл к генералу, который при падении в черепки разнёс головой большую напольную вазу, но тем не менее уже приходил в себя хлопая глазами и раскрывая рот.
И в этот момент откат наконец достал Александра, и он рухнул на колени, потом уткнулся лбом в ковёр, вдыхая въевшийся запах дыма и пыль.
Сколько он так стоял, не смог бы сказать, но почувствовав себя лучше, выдернул из кармашка в куртке небольшой бутылёк, и просто отломив горловину, влил содержимое себе в рот.
Волна лютого холода прокатилась по телу будто катком, но через пару секунд, он почувствовал, что его отпускает.