Хозяйка нехотя вышла в сени. Воспользовавшись ее отсутствием, Ольга Андреевна быстро заговорила:
— Меня отпустили, но потом опомнились и стали разыскивать. Помогла мне уехать Леночка, дочь Гука. Не будь ее, не знаю, что было бы.
— Спать будете здесь, — перебил Агеев. — Хозяйка хорошая, не выдаст, сын ее в Красной Армии. Где главком?
— В тайге.
— Это правда?
— Почему вы мне не верите? — По лицу Ольги пробежал заметный испуг, и она задрожала мелкой дрожью, словно от сильного возбуждения. — Быть может, вы что-нибудь знаете?
Агеев замялся и пробормотал что-то невнятное, но Ольга, сняв с головы полушалок, решительно спросила:
— Вы остались таким, каким были?
— Умру таким.
— Тогда говорите, что знаете. Ведь он в тайге дожидается меня.
— Давно вы оттуда? — спросил Агеев.
— В пятницу второй месяц пошел, а нынче понедельник.
— Видите ли, в чем дело, Ольга Андреевна. Я познакомился здесь с одним казаком из Аргунского полка. По правде сказать, сам он ко мне пристал…
— Как его фамилия? — спросила Ольга.
— Иннокентий Стахеев.
— Стахеев, — повторила задумчиво Ольга, — не помню такого.
— И я его не знал. Он молодой, высокий, охотник до всяких рассказов. Встретил он меня однажды на улице и тихо говорит: «Ну и отчаянный ты человек, ведь под Мациевской тебя смерть ждала». Я испугался и отвечаю: «Обознался ты, парень, сроду в Мациевской не бывал». А он смеется и говорит: «Когда ты спрыгнул с паровоза, ребята сказали — одни кости останутся! Подскакал я к тебе на коне, а ты живой». Вижу я, что не откручусь от него, и прямо спрашиваю: «Переметнулся к чужакам?» А он рассердился и отвечает: «Я за такие слова могу и без шашки голову снять». Стали мы с ним встречаться, вижу — честный, хороший парень, в бой рвется, не знает, что делать. И вот на прошлой неделе он мне сказал: «Встретил своего командира Степана Агафоныча, а тот говорит, что Лазо большую силу собирает против японцев». Повел он Степана Агафоныча к Иванцову, — тут такой железнодорожник живет — и оставил его там, а когда вернулся, ему Иванцов и говорит: «Ушел твой дружок обратно в тайгу».
Ольга Андреевна напряженно слушала Агеева, и тысяча мыслей роилась в голове. Сначала она решила, что Лазо, не дождавшись ее возвращения, послал Степана в разведку, но уже в следующую минуту ей показалось вероятным, что вместе со Степаном пришел и Лазо. Но почему этот Стахеев повел Степана на квартиру к Иванцову? Кто этот Иванцов? И почему Степан ушел обратно в тайгу?
В комнату возвратилась хозяйка. Ольга, стараясь быть приветливой, спросила у нее:
— Можно у вас умыться?
— Идите, барышня, в сени, там вода. А может, подождете, скоро самовар подоспеет, тогда теплой умоетесь.
— Спасибо, Екатерина Ниловна, я подожду.
Хозяйке понравилось, что гостья назвала ее по имени и отчеству. Порывшись в кухонном столе, она снова ушла в сени.
— Скажите, Агеев, когда Стахеев вам об этом рассказал? — спросила Ольга Андреевна.
— На прошлой неделе.
— Вы этого командира сотни знаете?
— Нет.
— Не он ли приезжал к вам в Оловянную?
Агеев напряженно стал припоминать.
— Имени его не помню, а по фамилии, кажется, Безуглов.
— Вот он-то и есть Степан Агафонович, о котором вам говорил Стахеев.
— Так вот оно что! Разве он поехал с вами в тайгу?
— Поехал.
— И с ним остался там главком?
— С ним и еще с другими.
Агеев поспешно встал из-за стола.
— Пойдемте к Иванцову! — предложил он.
— Не испугается ли он?
— Свой, железнодорожник, чего ему пугаться.
Проходя по улице, Агеев и Ольга Андреевна одновременно заметили в темноте двух мужчин, подозрительно притаившихся за лабазом, стоявшим близ поселкового базара. Ольга вздрогнула. Но Агеев предупредительно ухватил ее за локоть и повел дальше, давая понять, что не надо обращать внимания и даже оглядываться.
Иванцова и его жену Марфу Лукьяновну они застали дома. У хозяина лоб был в пятнах, а губы толстые, словно опухшие. Он сидел, положив большие волосатые руки на стол, и смотрел на пришедших тяжелым, свинцовым взглядом.
Первым заговорил Агеев.
— Извини, Сергей Кузьмич, что потревожил тебя. Час, правда, не поздний, но время тревожное. Знаю тебя больше понаслышке, люди про тебя плохое не говорят, даже хвалят, — видно, заслужил…
— Со мной лазаря петь нечего. И похвала твоя мне не нужна. Скажи, зачем пожаловал? — перебил его Иванцов.
— Я пришел к тебе не с камнем за пазухой, а посоветоваться.
— Тогда садись! — И, слегка повернувшись в сторону Ольги, добавил: — И вы садитесь. Марфа, принеси-ка стулья!