Чуб практически всех поставил на стену. И как ни странно это осознавать, в этой залитой кровью и тесной от толкающих друг друга людей обстановке, яростно борясь за свою жизнь, они побеждали напавшую на них профессиональную армию. Пускай и не всю армию, а лишь совсем небольшую, наименее опытную её часть, но когда в долине забарабанили отход, народ чуть с ума не сошёл от радости. Я же их ликующего оптимизма, снова не разделил, прекрасно понимая кто там всем заправляет. А эти две попытки с ходу взять, как оказалось неплохо укреплённое поселение, было ничем иным, как разведка боем и заодно боевое крещение для молодняка. Ведь несмотря на все наши усилия, их почему-то меньше не становилось. А наоборот, основные силы только-только начали подтягиваться. Об этом говорило и то, что я заметил там очень знакомую мне, стройную фигуру Ахмета с двумя сотнями всадников, и красавца Такту, с его отлично экипированной сотней. Да и вокруг началась какая-то подозрительная деятельность. Развели костры и подвезли странное нагромождения связанных между собой брёвен на огромных телегах. И привязав к задней стороне телеги ещё одну четвёрку лошадей, начали растягивать эту кучу дров в разные стороны. И невзрачная куча, прямо на глазах превращалась в довольно сложную конструкцию, очень напоминающую стенобитную машину, с корзиной для метания камней.
Наблюдающее за тем, как в их сторону развернули две такие машины, защитники крепости заметно приутихли, а темник, обговорив что-то с другими командирами, развернул белый флаг и вместе с десятком высших чинов, поскакал к поселению…
***
— Я буду говорить со старостой этой общины! — на ломаном местном, вдруг проорал отец Мерзы. Был здесь и сам, чудом выживший сотник. Я его с трудом узнал. До того тот изменился. Сильно похудел и выглядел на десяток лет старше. Но всё так же предусмотрительно прятался за широкой фигурой своего отца.
— Я, — староста! — выглянул между брёвен старик. — Чего вам, иродам надо?
— Послушай, старик! — продолжил чеканить слова темник. — Я скажу как есть. И хочу что бы ты меня понял. Самое главное что ты должен услышать, это то, что я не хочу здесь всё разрушить до основания, или сжечь. Мне этого не нужно. В своей долгой жизни во славу Императора, я стёр с лица земли сотни таких городков и поселений. Но мой славный подвиг так и не был оценён Чингисханом. И на старости лет, мне самому приходится добывать земли для своего улуса. Я хочу передать эти земли свои детям. Передать их богатыми и процветающими. И как отец, ты должен меня понять. Ведь в царство Тенгри, я их с собой не заберу, не так ли? Вот тут, мне и нужен ты.
— А я тут при чём? — прокряхтел староста. — Мы здесь живём, никого не трогаем. Ну и нас, как видишь, лучше не трогать…
— Я знаю, ты ищешь признания для своего рода. Чтобы твоя внучка стала равной с другими вельможами. И я могу это тебе дать. Выдав ей ярлык на княжество. Просто будешь платить дань моему роду, а я в свою очередь, — императору. Подумай. А то ведь я могу и силой взять. Но тогда мне придётся отдать этот город на разграбление моих воинов. Ты и так должен быть благодарен, что я снизошёл до этого разговора с тобой. И что бы мои слова, не казались тебе пустым звуком, вот тебе небольшой подарок. — темник поднял руку, и два горящих огромных валуна полетели над нашими головами. Врезавшись в башенку с колокольней над домом старосты и чей-то дом, мигом разнесли их в щепки. Оставив после себя загоревшееся двухэтажное здание и полностью разрушенный дом.
— Пожар! — с криками бросилась тут же тушить, сновавшие внизу люди.
— Ну, ладно… — прокашлялся перепуганный дед. — Это что получается, мало того что ты три шкуры с нас всю жизнь сдирать будешь, — и тебе плати, и тому кто над тобой, — но ты же сейчас не уйдёшь отсюда просто так? Всё до нитки разграбишь!
— Не уйду… — признал темник. Но если ты по своей воле, выдашь мне моего бывшего десятника, который сбежал от нас и решил здесь поселится. То почти никого убивать и насиловать не будем. А так, заберём только-то, что старшинам нашим приглянется.
— Какого ещё, десятника? — не понял староста. — Нету у меня никого, твоего рода-племени!
— Ну как же, нету? Это ведь он, своими детскими стрелами, половину своих же товарищей, в царство Тенгри отправил. Ты не бойся старик, я его убивать не буду. Мне самому такой воин нужен. Будет жить ещё лучше чем прежде. Или, — вдруг посерьёзнел мужик, — мы для начала, всех кто меньше колеса, включая и юного княжича и твою внучку, на колья этой изгороди насадим, а если копий не хватит, бовгарам скормим. Потому как, всё равно они путешествия к будущим своим хозяевам не переживут… А зачем мне лишние траты. А затем, в назидание другим городам и поселениям, и пепла здесь не оставим. Чтобы они сами в данники великой империи, в очередь выстраивались…