Вырвавшийся из раскрытой от боли пасти малыш, тут же рванул к брату, и всем своим дрожащим от страха телом, прижался к через раз дышащей матери. Я же, мгновенно отпрянул вбок. Потому как на том месте, где ещё недавно была моя голова, с рыком сомкнулись челюсти этого страшного зверя. И это было последнее, что кровожадный хищник, сделал в своей жизни. Свалившись с резко дёрнувшегося зверя на задницу, я со всей дури двинул пяткой сапога по торчащему из туши обломку стрелы, полностью загнав его исходящему пеной хищнику, в окровавленный бок. И тут же проткнул его огромное, звериное сердце…
Не обращая внимания на дёргающееся в конвульсиях, огромное тело, я поднялся и грозно зарычал, оскалив в ответ свои молочные зубы, на невероятно разозлённых увиденным волков. Услыхав знакомый голос и почувствовав что со вторым медвежонком всё в порядке, кое-как собрав все оставшиеся у неё силы, медведица подняла почему-то невероятно тяжёлую голову и взглянула на ставшего на защиту своих братьев, любимого отпрыска. Несказанно обрадовавшись тому, что он её не забыл и всё же вернулся в семью, облегчённо выдохнула, забрызгав при этом своего блудного сына кровью, и со спокойной душой, абсолютно счастливая, провалилась в уже давно манившую её темноту…
***
Увидав как бессильно опустилась медвежья пасть, а когтистая лапа перестав раз за разом рассекать воздух, неподвижно замерла, переложив всю ответственность за прижавшихся к неподвижной туше медвежат на меня. Я поднял голову и огласил всю округу таким диким воем, что сидящие на деревьях птицы тут же взлетели, разнося весть о боевом кличе готового сражаться до последнего вздоха, одинокого, загнанного в смертельную ловушку волка, по всему огромному лесу…
Глава 12
Закипавшая от ярости пена, крупными каплями стекала по белым, шестисантиметровым клыкам на каменный настил пещеры. Рыча и огрызаясь на каждый грозный выпад, я ещё больше скалил зубы и сверлил волков своим самоуверенным взглядом матери-волчицы. Из всех сил стараясь не отставать от зубастых монстров в этой смертельной игре в гляделки, выиграть в которой у меня не было бы никаких шансов, если бы не бездыханная волчья туша за моей спиной.
Четвёрка серых разбойников, несмотря на первоначальный план тут же разорвать наглого человечишку, всё ещё не сдвинулась с места. И лишь искоса поглядывала на застывшее в луже собственной крови, тело их могучего альфы. Который не одну голодную зиму, в самых жестоких волчьих зарубах доказывал свое полное превосходство перед остальными претендентами на свой высокий титул. И как бы не хотелось разозлённым волкам тут же отомстить за их бессменного лидера, но лечь рядом с бывшим начальством, пока что явно, никто не спешил…
Воспользовавшись этой небольшой заминкой, я перешёл к пока что единственному, пришедшему на ум, совершенно безумному плану. Не имея возможности хоть что-то противопоставить зубастым тварям, я решил компенсировать отставание от своих грозных соперников в боевой мощи и немедленно обзавестись когтями и зубами. Перестав грозно рычать, я замычал, подзывая к себе перепуганных медвежат. Те же, по понятным причинам, не сильно то и стремились прийти на мой настойчивый зов. Но я не сдавался. И раз за разом повторял свой боевой клич, придуманный нами во время одной из многочисленных стычек, как наш сигнал о взаимопомощи. И неважно, будь то наглая, зубастая белка или вконец обнаглевшая лиса, заслышав его, медвежата всегда мчались мне на подмогу. И не раз меня выручали, дружно набрасываясь на моего очередного обидчика. Да что там, лиса! Эти два перепуганных до дрожи в коленках медоеда, небольшую рысь от меня однажды прогнали! За что им конечно, огромное, Комариное спасибо. А эти волки, хоть и покрупнее того котёнка будут, но какая уже разница, когда другого выхода как драться, ни у меня, ни у них, — похоже, больше не было…
— Ме-е! — я ещё раз позвал на помощь своих перепуганных родственников. — Эй, братья! Вы чего это за мамку спрятались, сотню диких пчёл вам в мохнатые задницы! Вы что, не видите, — не поможет она нам сейчас! Мы ей, помочь должны… Ну же, братишки! Мы банда храбрых медоедов, а не выводок трусливых, болотных крыс! Про отбивную из барсука, надеюсь не забыли? А мне тогда, даже страшнее чем сейчас было! Но мы же, — справились! Может хватит уже ныть! Давайте наконец надерём этим клыкастым упырям, их тощие задницы! — и те, перестав дрожать словно листья на ветру, наконец-то меня услышали…