— А вы, какого лешего сюда припёрлись? — вылупившись на вытирающих о пушистую шерстку волков ножи, спросил я у во всю радовавшихся доброй добыче, мальчишек. — Я же вам внятно сказал, — за мной не ходить!
— Да ладно тебе, Комар! — успокоил меня Элдак, взяв уже отрезанное волчье ухо в зубы, что бы освободить руку, и как следует оттянув, тут же срезал очередной желанный трофей, под самый корешок. — Не одному же тебе развлекаться! Вот мы и решили немного помочь!
— Да, братишка! — горячо поддержал его Келджик. — Пока ты и сам справлялся, мы до последнего не лезли. Хотя и очень хотелось. Даже в твои разборки с подростками-волками и огромным оленем. Но эти-то тебе, точно не друзья! Ты бы для приличия, хоть поблагодарил нас, что ли…
Я же искал взглядом исчезнувших медвежат. Но ни волка, ни мишек, видно не было. Надо бы сгонять за своим оружием, и поискать того, как минимум стокилограммового монстра, пока он бед не натворил. Но от моих тревожных мыслей меня отвлеки, очень вовремя, надо признать, появившееся горе-родственнички.
— Брат, ты уши от медведя, себе оставишь, или мы их можем себе забрать, перед Ахметом похвастаться? — спросил меня Келджик, подойдя к огромной, медвежьей туше.
— Я тебе, сейчас уши отрежу! — прикрикнул я на него. — Ни медвежат, не их мать, трогать не сметь! Это понятно?
— А волков, можно? — спросил Элдак, предусмотрительно взяв в руки лук.
— Каких ещё, волков? — не понял я, глядя на поголовно безухих хищников.
— Вон тех! Что сзади тебя, с твоим же луком и стрелами стоят…
Я обернулся. Картина, была ещё та…
Все мои братья-волчата, изрядно измазавшись в крови оленя, стояли в трёх метрах от меня с моим же оставленным в лесу барахлом в их зубастой пасти. И даже с утерянным в лесу, любимым ножичком. А Ворчун, тот и вовсе притащил мешок с рыбёшкой. В котором кроме гостинцев для медведицы, лежала верёвка и бурдюк потницы, выроненный мной невдалеке, когда я увидел творившейся здесь ужас. Но больше всего меня обрадовали, трое до боли знакомых морд.
Я тут же подбежал и виновато склонив голову, присел, посмотрев в ошарашенные появлением с того света, максимально расширившееся глаза. Подождав пару секунд, пока она придёт в себя, я тут же лизнул мать-волчицу в наклонившуюся ко мне морду. Опомнившись и как следует меня обнюхав, она подошла поближе, и положив голову мне на плечо, обняла своей лапой и нежно прижалась к детской спине, бесконечно счастливой, волчьей мордой. Обняв волчицу за её мохнатую шею, я почему-то вспомнил родившую меня, и так по дурацки потерявшую свою жизнь, человеческую мать. Совсем же ещё молодая была… И мне впервые за всё это время, стало её по настоящему не хватать…
***
Поздоровавшись, с чуть ли не целиком облизавшими меня, отцом-волком и второй молочной матерью, я обернулся к порядком напрягшимся мальчишкам.
— Элдак! Келджик! — позвал я ошарашенных братьев. — Вы же хотели знать, что там в той сказке, дальше было? Не бойтесь! Идите сюда! Познакомитесь, это моя волчья семья…
— Э-э, нет брат! — прокричали дружно подростки. — Мы к этим зубастым тварям, ни за какие коврижки, ни на шаг ближе не подойдём! — и они предусмотрительно натянули свои луки. — Пускай лучше они, с нашими острыми стрелами познакомятся…
Я встал и подошёл вплотную к новоиспечённым братьям. Потянув за древко, в любую секунду готовых выстрелить стрел, опустил их острые наконечники вниз.
— Братья, вы зачем нарушаете наш договор? Я же вам вроде, за старшего брата буду? И зла вам точно не желаю. А вы меня почему-то слушаться не хотите… Или мне вас, шалопаев этаких, наказать ка следует, раз вы против старшего брата пойти решили?
— Наказать? — не поняли мальчишки. — Комар! Ты хоть сам понял, что сказал? Нас! Великих охотников! И наказать… Да нас дома, даже отец не мог наказать! Боялся, что мстить будем. А старшего брата, мы отродясь не слушались! Ну, разве что только тебя. Руки он, перед едой помыли… Но там же злые бактерии, сам понимаешь… Да и что ты нам сделаешь? Волков разве что своих тощих натравишь… Ну так мы им быстро шкурку попортим. Давай команду, пускай нападают! Посмотрим, кто кого…
— Зачем волков… — взглянул я на них, добродушно улыбаясь. — Я сам вас сейчас обезоружу, и на колени перед волками поставлю, что бы вы в них своими опасными палочками не тыкали, и мою безобидную просьбу, наконец-то исполнили! Да и после небольшой взбучки, может слушаться всё же меня будете, как и обещали.
— Ты! Нас?! Обезоружишь? — заржали братья. — Мы больше тебя, мальца сопливого, раза в три! Да и как ты нас обезоружишь, с голыми-то руками? — и они с силой оттолкнув обнаглевшего мальца, тут же дружно заулыбались, тому как легко это у них получилось. — Молокосос, он молокосос и есть! — и снова натянув луки, нацелили мне их в голову.