— Неужто люди?! — искренне обрадовался я открывшейся предо мной картине. — Может хоть там отыщется моя новая, любящая семья! А то эти бесконечные походы за лесными орехами, меня уже окончательно доконали!
Вы не подумайте, что я неблагодарная скотина. Как бы то ни было, но медведица меня от голодной смерти спасла, и от холода со злым мишкой защитила. Но лучше бы она этого не делала. Столько страха от неё натерпелся, что просто жуть… Чуть что не так, и от не рассчитавшей силы удара грозной мамаши, тут же прилетит неминуемая смерть. А ещё и двугодки эти, права свои постоянно качали. То орехов им дай, то малины принеси. А малина, между прочим, в крапиве и посреди огромных, страшных колючек растёт. А ты туда, босыми ногами лезть должен. Не говоря уже о добыче меда, и идущих в комплекте с этим лакомством насекомых. Так что, несмотря на впившиеся в меня когти, я был несказанно рад, оказаться как можно дальше от невыносимого, медвежьего рабства.
Сделав круг почёта над почти сотней шатров, птица зачем-то снова вернулась к началу пути, и начала быстро снижаться прямиком к дымящемуся костру, падая камнем вниз. От вида быстро приближающейся поверхности, я весь напрягся словно пружина, приготовившись к сильному удару об землю. Но уже у самой поверхности, быстро замахав своими могучими крыльями, птица замедлила падение и довольно мягко приземлился в густую траву…
***
Не успел я обрадоваться, что еще каким-то чудом жив, как снова ощутил вонзившееся чуть ли не в самые рёбра, железные когти пернатого исполина.
— Кыш, кыш! — через плотно прижатые к голове руки, в попытке защититься от мощнейших ударов клювом по детскому темечку, услыхал я грозные, явно человеческие окрики. — Что ты мне принёс, а, петух недоделанный?! — с выраженным акцентом, но вполне вразумительно, заорал огромный, тучный, полуголый мужик. — Я тебя что просил, крыса ты крылатая? Оленя! Или барана. Ну, или на худой конец, — зайца… А ты баран, медвежонка притащил! Вах-вах… Ладно. Будем есть, что есть…
И этот здоровый пельмень, одним мощным движением, вырвал из крепких лап хищной птицы, бедного меня. Подняв за шкирку совсем уже сникшего медвежонка, мужик посмотрел в мои перепуганные, детские глаза. И тут же сам, не на шутку испугался.
— Вай! — выкрикнул он, выронив от неожиданности странное создание.
— Шайтан?! — дрожащим голосом пролепетал великан.
— Сам ты… Наркоман. — больно приземлившись на задницу, ответил я ему.
— Шайтан говорить?! — ещё больше перепугавшись маленького, говорящего медвежонка с лицом замурзанного пацана, тучный мужик вытащил из рядом стоящего на треноге огромного котла, деревянное, вовсю парующее весло, и принялся со всех сил дубасить им, в моём направлении. При этом приговаривая:
— Получи шайтан! Вот тебе! На! Нечистый…
— Эй, мужик! Ты что, с перепою? Или нанюхался чего? Перестань по малому дитяти, лупить-то! А то я ведь могу и сдачи дать, если что… — я легко уходил от ударов неповоротливого толстяка небольшими перекатами, или отпрыгивая в сторону. Не забывая при этом возмущаться действиями, явно поехавшего крышей, огромного бугая. Всё же это было не так сложно, как нырки от острых лап, разъярённой чем-то медведицы. В такие моменты, мы с братьями-медвежатами мордами не щёлкали. И тут же исчезали с траектории полёта тяжелейших конечностей, сердитой мамаши. А этот мордоворот, хоть и не сильно уступал в габаритах лесному зверю, но до её скорости, ему было, ой как далеко… Однако дури в нём, похоже, тоже хватало. И в одном из ударов по юркой мишени, он умудрился сломать своё, немалых размеров весло. При этом заметно расстроившись и сильно запыхавшись, он остановился и метнул отломанную рукоять прямиком в меня. Я же в ответ, ничего другого не придумал, как ловко увернувшись от летящего копья, исполнить ранее обещанное. Тут же подбежал и со всей дури вцепился своими зубами, великану в ногу…
Даже не спрашивайте, что это такое было. Знать не знаю, зачем я это сделал. Видимо жизнь с лесными обитателями не прошла даром. А там, только с помощью острых зубов и устрашающих, рычащих поз, все конфликты и решались. В том числе и мной. Чем я хуже-то, моих названных братьев и не менее зубастых, молочных сестер?
Заорав на непонятном мне языке, самые отборные ругательства, мужик очень быстро, как для его габаритов, попрыгал на одной ноге, в рядом стоящую юрту. И через мгновение уже вылез от туда, со странной кривой палкой и колчаном стрел. Быстро натянув тетиву, вывернув при этом палку в другую сторону, в результате получив уже более знакомый мне, не менее кривой лук, он достал из колчана стрелу. Осознав что запахло жареным, я решил делать ноги. Но далеко убежать от этого придурка, у меня не получилось…