Первая стрела промелькнула буквально в миллиметре от моего уха. Причём, он точно бы в меня попал, если бы я не петлял словно заяц, существенно усложняя ему задачу. Вторая же свистящая смерть, несмотря на все мои старания, намертво пришпилила удирающего со всех четырёх ног меня, к земле. Но к счастью, попала не в мое невинное, многострадальное детское тельце, а в медвежью шкуру. И я всё же выбравшись из ставшего уже родным, уютного домика, с ужасом посмотрел на целившегося прямо в мою чумазую голову, огромного мужика.
— Вах-вах… — глядя на абсолютно голого, застывшего от страха худощавого и грязного пацанёнка, он опустил лук и ослабил тетиву с уже вложенной, третьей стрелой. Я вдруг понял, что меня пока что пронесло… И убегать не стал. Да и смысл? Стрелял мужик на удивление метко. Но я всё же был на чеку и приготовился в любой момент вонзится своими детскими, острыми зубами, прямиком в глотку этому жирному куску мяса. Ведь несмотря на мой нежный возраст, это у меня получалось, даже получше моих братцев-волчат. А с тех пор, я неплохо так, подрос. Так что тут ещё не известно, чья бы в результате взяла…
Немного рыча, скорее для самоуспокоения чем устрашения, я встретил эту громадину лёгким, волчьим оскалом. Подойдя поближе к уже приготовившемуся к смерти, но явно отважному мальцу, мужик стал на колено и снова натянул тетиву в мою сторону. Пристально глядя в глаза, ещё раз, вполне серьёзно, задал свой идиотский вопрос:
— Пацан, ты шайтан?
— Комар-р! — немного рыча, решил я представится данным мне, какой-никакой, но всё-же матерью, именем.
— Комар маленький! А ты… Ну, ты тоже маленький… — вдруг согласился со мной лучник.
— Меня зовут так, Комар! — ещё раз отрекомендовался, я. — А тебя как?
— А зачем тебе мое имя? — не понял дядька.
— Что значит, зачем? У людей так заведено, представляться друг другу. Знаешь такое слово, — вежливость? Хотя, откуда тебе… — махнул я рукой.
— Я знаю такое слово. Но шайтану, своё имя не скажу! — гордо заявил великан.
— Ты, Идиот? — решил я всё же угадать. — Какой ещё на хрен, шайтан?
— Ну почему сразу, Идиот… — обиделся мужик. — Мбек я. Повар.
— Лук опусти. Повар. — приказал я строго, своим детским, немного писклявым голоском.
— Э, нет! Мбек не дурак! Шайтан его не обманет! Не может такой маленький мальчик, так кусаться и от стрел уворачиваться. — и он ещё сильнее натянул тетиву.
— Я не ребёнок! Я, — Комар. Что тут не понятного-то? Или тебя ещё раз за ногу укусить? — мужик с ужасом посмотрел на сочащуюся по штанине кровь. — Меня волки в три месяца похитили и растили, а потом медведи воспитывали, пока твоя птица меня от них не забрала. Так что мне, не тяжело. Могу хоть всю ногу отгрызть, чтобы до тебя дошло. Теперь, всё понятно?
— Ничего не понятно! — выкрикнул Мбек, целясь мне в левый глаз. — Если люди не воспитывали, откуда говорить научился? — мужик довольный, как у меня переменилось выражение на лице, вдруг самоуверенно закричал.
— Попался шайтан! Мбек не идиот! Мбек, очень даже умный! — радовался мужик.
— Умный… — тяжело вздохнув, не стал я возражать. Совсем не понимая, что же тут можно возразить или сказать. И неимоверно устав за этот безумный день, сел, и искренне, по детски заплакал.
— Ей, шайтана! Чего плачешь? Шайтана не уметь плакать! — великан опустил лук, подошёл ко мне и присел рядом. — Не надо плакать… Мбека в детстве, тоже все обижать. Мбек плакать… — он взял подол своего завязанного на поясе халата и вытер им мои слёзы. Задумавшись о чём-то своём, он продолжил. — Ну-ну! Не переживай, Комар! Мбек всё понимает. И тебя в обиду не даст! Ты же точно, не шайтан? — быстро взяв мою руку, он трижды в неё плюнул и нарисовал какую-то странную фигуру.
— Вот видишь, — ты не шайтана. Не загорелась рука… Да и шайтан, не бывает таким грязным и вонючим… — он непроизвольно поморщился и закашлялся. — Умер бы он, лишь от одного твоего запаха! У нас только шаман так воняет! И то, чтобы злых духов отгонять. Так что я тебе верю… — я на него посмотрел и улыбнулся. Видно, что человек неплохой. И уж больно глаза у него грустные были.
— Комар! Слушай! А хочешь быть моим приёмным сыном? У меня вот, нету сына… — он тяжело вздохнул. Ещё месяц назад был, — но теперь нет… А я так хотел его из лука научить стрелять… Я ведь потомственный охотник. Был… А у меня и лук есть, как раз для тебя, маленький. И одёжка. Пусть и великовата немного, но когда подрастёшь, — в самый раз будет. Ты же подрастёшь, порадуешь Мбека? — Я снова посмотрел в его умоляющее согласится, сильно сузившиеся от нахлынувших воспоминаний, глаза. — Послушай, Комар, Мбек добрый. И у меня тут хорошо, кушать всегда есть! А ты потом расскажешь, если захочешь, где говорить научился. То что не у медведей, это и так понятно. А пока, — молчок! Я тебя нашему языку быстро научу, или ты его тоже знаешь?