— Да нет, — протянул Фортиц.
— Тогда, милорд Аудитор, позвольте откланяться, — снова улыбнулся Судха и удалился.
— О чем шла речь? — поинтересовался Майлз у Фортица, пока они шагали по коридору.
— Небольшой внутренний скандальчик, — ответил Форсуассон. — Подчиненная Судхи, техник, сбежала с одним из его инженеров. Судя по всему, эта история застала его врасплох. Он явно чувствует себя неловко. Кстати, а вы-то как об этом узнали?
— Юный Фарр обратился в ресторане к Катрионе, — пояснил Фортиц.
— Он на редкость зануден, — вздохнул Форсуассон. — Я не виню Судху за то, что он старался избегать этого малого.
— Я всегда полагал, что комаррцы к таким вещам относятся довольно легко, — заметил Майлз. — Отношения в галактическом стиле и все такое. Не так легко, как бетанцы, но все же. А данный вариант напоминает барраярский провинциальный подход.
Конечно, без необходимости избегать давления провинциальной среды, вроде разъяренных родственников, жаждущих защитить честь клана.
— По-видимому, культурный обмен между мирами не может все время идти в одну сторону, — пожал плечами Форсуассон.
Маленькая группка проследовала в подземный гараж, где почему-то не оказалось вызванного Форсуассоном аэрокара.
— Подождите здесь, Венье.
Бормоча ругательства, Форсуассон удалился выяснять, в чем дело. Фортиц пошел с ним.
Упустить возможность неформально пообщаться с обитателем Комарры Майлз никак не мог. Так что же собой представляет Венье? К какой категории комаррцев относится? Майлз повернулся к Венье, но тот его опередил.
— Это ваше первое посещение Комарры, лорд Форкосиган?
— Никоим образом! Я неоднократно бывал на станциях. Хотя, должен признаться, на саму планету спускался не часто. А в Серифозе я впервые.
— А в Солстисе бывали?
Главный город планеты.
— Конечно.
Венье чуть отошел в сторону и встал на тускло освещенном пятачке за бетонной колонной. Он едва заметно улыбался.
— А посещали вы там когда-нибудь часовню Убиенных?
К наглым чертовым комаррцам, вот к какой категории он относится! Солстисская бойня была самым гнусным событием периода барраярской агрессии. Двести комаррских советников, Сенат того периода, сдались, согласившись на условия захватчиков. И были перебиты на каком-то стадионе барраярскими силами безопасности. Политические последствия этой резни едва не привели к катастрофе. Улыбка Майлза стала чуть натянутой.
— Конечно. Как я мог там не побывать?
— Всем барраярцам следовало бы совершить туда паломничество. С моей точки зрения.
— Я был там с близким другом. Он хотел совершить поминальное возжигание своей тете.
— Родственник одного из мучеников — ваш друг? — Венье ошарашенно заморгал, слегка оживив беседу, поначалу показавшуюся Майлзу прекрасно срежиссированной. Интересно, как долго Венье готовил свои реплики, дожидаясь удобного момента?
— Да. — Майлз сознательно сделал свой взгляд более вызывающим.
Венье явно ощутил перемену и чуть занервничал.
— Поскольку вы — сын своего отца, то я просто несколько удивился, вот и все.
Чему? Что у меня есть друзья-комаррцы?
— Именно потому, что я сын своего отца, вам не следовало бы удивляться.
Брови Венье изумленно поползли вверх.
— Ну… Существует мнение, что бойня произошла по прямому приказу императора Эзара, без ведома адмирала Форкосигана. Конечно, Эзар был довольно жестоким.
— Да, жесток. Но далеко не дурак. Это была блестящая идея старшего политофицера экспедиционного корпуса Барраяра, за что мой отец заставил его поплатиться жизнью, хотя толку от этого уже было мало. Не говоря о моральном аспекте, эта резня в первую очередь была исключительной глупостью. Моего отца обвиняли во многих вещах, но в глупости, как мне кажется, никогда и ни разу. — В голосе Майлза зазвучали опасные нотки.
— Думаю, всей правды мы никогда не узнаем, — сказал Венье.
Это что, предложение перемирия?
— Можно твердить человеку правду весь день напролет, но если он не хочет ее слышать, то, я полагаю, никогда ее и не узнает, — осклабился Майлз. Нет, держи себя в руках. Зачем показывать этому комаррцу, что он сумел-таки тебя достать?
Двери ближайшей лифтовой шахты открылись, и Венье внезапно потерял для Майлза всяческий интерес, поскольку появились госпожа Форсуассон с Никки. На ней был все тот же унылый костюм, что и утром, на руке висели толстые куртки. Помахав рукой, она быстро приблизилась.