Вышло, конечно, далеко не идеально. Например для того, чтобы камень, облепивший моё тело с ног до головы, не убил и не задушил меня, пришлось создать дополнительную прослойку из телекинеза. Отдать голему более сложный приказ вроде “превратись в доспехи” было невозможно.
Однако этого было вполне достаточно, чтобы я получил контроль не только над камнем, заменившим мне броню, но и над скрытой в этом камне энергией девятого круга маны. И следующий удар Телекинеза, что я направил в фею, был уже в разы мощнее, чем тот, который использовала она.
Правда, между старшим и высшим магами разница была далеко не только в объёме энергии. Так что я никак не мог сказать, что стал для этой парочки прямо Немезидой. И Дагум, не без проблем, но смогла избежать атаки, использовав почти такой же, как я совсем недавно, приём.
Но моё положение определённо стало выглядеть намного оптимистичнее, и парочка высших не могла этого не понять.
— Доволен?! — заорала фея эльфу, тыча в меня пальцем.
— Парень, давай обсудим, — Альсаз поднял руки, призывая к спокойствию.
— И что ты хочешь обсудить? — не без труда, но мне удалось убрать камень с головы, чтобы иметь возможность говорить.
— Даже с маной голема далеко не факт, что ты сможешь убить нас обоих. К тому же контроль над ним не может быть таким простым. Когда его мана иссякнет — ты останешься практически беззащитным.
О моих револьверах и о том, что объёмы моей энергии благодаря даньтяню уже превысили таковые у среднего мага седьмого круга я, естественно, рассказывать не собирался. Но мне было интересно, что эльф мог предложить.
— Если я развею голема, то тем более останусь беззащитным. К тому же двери откроются и мои друзья попадут под удар. Не думаешь, что мне в любом случае намного выгоднее будет потрепать вас настолько, насколько смогу.
— Ты правда знаешь ответ на последний вопрос? — эльф показал на пьедестал перед дверью.
— Знаю, — кивнул я.
— Ты где-то нашёл дневник Лавея или что?
— Не твоё дело.
— Ладно, действительно, не моё, — как-то очень быстро согласился Альсаз. — Но послушай вот что. Так вышло, что в моих руках оказались записи Ровоама — одного из сыновей царя мудрости, в которых он рассказывал в том числе о Бафомете и Лавее.
Теперь становилось понятно, откуда он знал ответы на настолько сложные вопросы к предыдущим комнатам. Вот только…
— Что с того?
— Если мы решим наши разногласия миром и вместе откроем последнюю дверь, то я буду готов поделиться с тобой этими записями.
— Не интересно, — покачал я головой. — Не думаю, что в них есть что-то, чего я не знаю.
— Ты так уверен?
— Вполне.
— Значит, ты знаешь даже, что случилось с Амфитеатром?
Я вздрогнул.
Амфитеатр вечных знаний — личная резиденция Бафомета. В Амфитеатре находилась одно из крупнейших и величайших в то время собраний магических трудов, собранных Бафометом со всего мира. А также, что было даже важнее, там находилась алхимическая лаборатория. И не такая маленькая и ущербная, как в тайнике, а полноценная мастерская по сотворению чудес, созданная и расширявшаяся на протяжении десятилетий лично основателем и изобретателем этого течения магии.
Когда Агур победил Бафомета и тому пришлось спасаться бегством, Амфитеатр закономерно попал в руки царя мудрости. И было логично предположить, что за следующие две тысячи лет всё его содержимое было растащено сотнями и тысячами человеческих учёных магов. Потому, получив память Бафомета и наметив для себя определённые цели вроде пяти артефактов, я даже не вспоминал об Амфитеатре. Но эти слова эльфа…
— Что тебе известно?
— Я знаю, что после того, как царь мудрости обратил Бафомета в бегство, он запечатал Амфитеатр и целиком перенёс его в другое место, запретив кому-либо входить внутрь. И Ровоам знал, куда именно.
— Хочешь сказать, что Амфитеатр не только сохранился, но и оставался нетронутым на протяжении последних двух тысяч лет?
— Насчёт нетронутости не знаю. Но на алхимическую лабораторию печати накладывал лично царь мудрости, так что существует большая вероятность, что она сохранилась почти полностью.
Если Агур наложил на Амфитеатр такие же печати, какие окружали кувшин с запечатанным внутри Бафометом, то, действительно, шансы, что лаборатория оставалась в целости, были довольно велики. Вот только это также означало, что два месяца назад эти печати просто пропали, оставляя Амфитеатр беззащитным перед разного рода мародёрами.
— И ты знаешь, где Амфитеатр сейчас?
— Знаю, — кивнул эльф. — И предлагаю обмен. Ты помогаешь мне войти в последнюю комнату гробницы, а потом мы вместе отправляемся в Амфитеатр.
— А не проще мне будет убить тебя и забрать записи Ровоама?
— Думаешь я настолько тупой, что постоянно ношу их с собой? — усмехнулся Альсаз. — Не знаю, существуют ли другие источники, из которых можно узнать о местоположении Амфитеатра. Но сейчас единственный шанс узнать об этом для тебя — это сотрудничать со мной.
Я не смог не усмехнуться.
— Я вот тебя слушаю: “Ты помогаешь мне войти в последнюю комнату…”, “Единственный шанс для тебя — сотрудничать со мной…” Очень показательные оговорки, тебе не кажется?
— Ты на что намекаешь? — Дагум, явно уже понявшая, на что я намекаю, закрутила вокруг себя вихрь энергии.
— Я открываю дверь в гробницу, ты рассказываешь об Амфитеатре, — продолжил я, сделав вид, что не обращаю внимания на вопрос феи. — Тебе не кажется, что тут есть лишнее звено?
Эльф медленно повернулся и посмотрел на фею.
— Альсаз?!
Судя по её возгласу, выражение лица эльфа не сулило для неё ничего хорошего.
— Мне нужны гарантии, — произнёс он, вновь поворачиваясь ко мне. — Если я останусь один, то со своей специализацией точно не смогу дать тебе достойный отпор. Не в этой каменной коробке.
— Ах ты ублюдок!
Фея, размахнувшись, запустила в эльфа телекинетическую волну, раза в три более мощную, чем та, которой она атаковала меня. Однако прежде чем Альсаз успел среагировать, я встал на пути заклинания Дагум. Выхваченный из кобуры левый пистолет отправил в магию короткую очередь алхимических пуль, а я добавил взрыв Телекинеза в сочетании с Дыханием Дракона и с использованием маны голема.
Такая комбинация уже могла противостоять высшему магу более чем успешно. Тем более что теперь мне не нужно было волноваться об ударе в спину от мастера скрытности — эльфа.
— Помолчи и не мешай, — улыбнулся я фее. — Тогда, может быть, выживешь. Ты сама виновата в том, что перестала представлять для напарника какую-либо ценность. Если говорить о гарантиях, — я повернулся к Альсазу, — мы можем заключить пакт маны. Если, конечно, ты сам готов на это пойти.
Пакт маны был, на самом деле, довольно опасной штукой. Это не была какая-то клятва. Почти невозможно было создать ментальное заклинание, которое само бы смогло решать, нарушил ли человек своё обещание или нет. Но от того менее действенным пакт не становился.
— На сколько кругов? — переспросил эльф.
— Думаю, одного будет достаточно, — пожал я плечами.
— Хорошо, я согласен.
— Альсаз, пожалуйста! — следующей тактикой феи стали мольбы.
Впрочем, с другой стороны, оно было понятно. Если вдвоём у них ещё были шансы против меня, то теперь, когда мы с эльфом пришли к соглашению, вероятность её выживания падала до нуля. А умирать никому не хотелось.
— У нас не те отношения, чтобы я не был готов пожертвовать ими ради подобной возможности, — покачал головой Альсаз. — Я предложил тебе сотрудничество только потому, что, в отличие от тебя, не владею почти никакими атакующими заклинаниями.
— Я… я… — фея, явно шокированная тем, как быстро изменилась расстановка сил, бухнулась на колени. Из её глаз потекли слёзы. — Я готова тоже заключить пакт! — вдруг воскликнула она. — На любых условиях, только не убивайте!