Танк Т-60 был разработан в августе 1941 года на московском заводе № 37 под руководством Николая Астрова, ведущего разработчика лёгких танков того периода. Имел бронирование от 15 до 35 миллиметров и был вооружен спаркой из 20-ти миллиметрового автоматического орудия ТНШ или ШВАК и пулемёта ДТ. До конца 1941 года было построено 1366 танков.
По правде он годился только для разведки или охраны тыла, так как подбить его было можно из чего угодно. Хорошо ещё, что сохранились бронеавтомобили, две роты БА-10 и рота БА-20, все они шли в усиление к полкам, хотя наступать ими на неподавленного противника означало просто потерять их в бою. Так что оставалось только использовать их в засадах, или поддерживать их огнём наступающую пехоту, подавляя огневые точки немцев с расстояния. Поэтому я и хотел поскорее получить новые противотанковые самоходки. Толстая лобовая броня и орудие калибра 85 миллиметров позволяли им с дальней дистанции почти безнаказанно выбивать у противника огневые точки и бронетехнику. Ещё через год появятся Тигры и Пантеры, и вот тогда без них будет вообще никуда. Мне честно говоря было очень жаль потерянных Т-28, с их тремя башнями было очень хорошо поддерживать пехоту, подавляя огнём пулемётов противника. К сожалению немцы сожгли все три танка, хорошо ещё, что экипажи спаслись, правда не обошлось без ранений, но уже все вернулись ко мне. Вот так дивизия обрастала мускулами, а то, что долго нас держать при себе не будут, я не сомневался. К концу февраля нам поставили все танки, и если Т-34 оказались все уже не новые, то Т-60, как говорится и муха не… короче вы поняли. А в самом начале марта ко мне прибыл нежданный гость.
Днём позвонили с КПП и сообщили, что меня спрашивает товарищ Морозов. В первый момент я не сообразил, что за Морозов и только потом до меня дошло, что это тот самый конструктор, что разрабатывал танк Т-34. После этого велел немедленно его проводить ко мне, я честно говоря совсем не ожидал, что он приедет ко мне лично. Не знаю, кто он сейчас по должности, но наверняка слишком занят.
В действительности Морозов в это время является главным конструктором Харьковского танкостроительного завода, который в октябре 1941 года был эвакуирован в Нижний Тагил. Его личное появление у нашего героя действительно вещь экстраординарная.
— Добрый день, — Первым поздоровался Морозов. — вы, как я понимаю, и есть полковник Прохоров?
— Здравствуйте, да, это я, но какими судьбами вы прибыли ко мне? И да, извиняюсь, как вас по имени отчеству?
— Александр Александрович, а вас как зовут?
— Зовите Игорем Николаевичем, так какими судьбами вы Александр Александрович появились у меня?
— Товарищ Сталин попросил срочно помочь одному человеку с созданием противотанковых самоходок на базе моей тридцатьчетвёрки. Он сказал, что у вас уже есть наброски и вы точно знаете, что хотите, вот это меня и заинтересовало, а поэтому и решил лично к вам наведаться.
— Пожалуй так будет даже лучше, по моим прикидкам скоро немцы во-первых, начнут модернизировать свои танки, а именно наращивать броню и ставить новые, более мощные орудия, тут скорее всего просто удлинят ствол. Как говорится дёшево и сердито, я тут поспрошал знающих людей, вот простой пример. На нашем танке Т-28 стоит орудие КТ-28, а на Т-34 и КВ стоит Ф-32, так вот бронепробиваемость у КТ-28 никакая, в принципе если будет бой между Т-28 и Т-26, то я поставил бы на Т-26, у них больше шансов на победу.
— Почему?
— Во-первых, орудия, на Т-26 имеет большую бронепробиваемость, чем на Т-28, так что в принципе он вполне может расстрелять своего противника с дальней дистанции, а во-вторых, Т-28 больше, так что в него легче попасть. Так вот, на немецких четвёрках сейчас стоит аналогичное КТ-28 орудие, но за счёт чуть более длинного ствола имеет лучшие характеристики. Наше новое орудие Ф-32 имеет длину ствола примерно в два с половиной раза больше, чем у КТ-28 и результаты налицо. Всего и надо удлинить ствол до 50 — 60 калибров, да хотя бы посмотреть, на нашу линейку орудий. Сначала КТ-28, потом Л-11 и наконец Ф-32, везде удлинение ствола и повышение бронепробиваемости, а также дальности и точности. Если это сделали мы, то почему не сделают немцы? Я более чем уверен, что к концу этого года и началу следующего на немецких тройках и четвёрках утолщится броня и удлиниться орудие. Это по уже существующим танкам, а кроме того наверняка появятся и совершенно новые. Никогда не стоит считать противника глупее себя, раз мы строим новые танки, то и немцы тоже, возможности у них есть, и когда они появятся на поле боя, то я хочу уже иметь действенные средства борьбы с ними.
— Понятно, так что именно вы хотите? Как мне надо изменить Т-34 под ваши запросы?
— Там нет ничего особо сложного, даже будет более проще и технологичней в производстве. Вот смотрите, — Я достал уже набросанный до этого рисунок самоходки. — убираем башню, это сразу ускорит и облегчит производство, вместо неё делаем боевую рубку. Лобовую броню увеличиваем до 75 миллиметров.
— Простите, но тут есть одно обстоятельство, перед танка и так перетяжелён, он просто не потянет такую броню.
— Потянет, во-первых, вы не учли, что уберётся вес башни, а он будет побольше, а во-вторых, можно немного снизить толщину бортового бронирования, хотя бы до 40 миллиметров.
Тут наш герой абсолютно прав, вес самоходки СУ-85 составлял 29,6 тонн, а танка Т-34–85 соответственно 32 тонны.
Морозов видимо прикинув это в уме, всё же согласился с моим доводом.
— Хорошо, но не боитесь уменьшать бортовое бронирование?
— Не особо, если противник зайдёт самоходке в борт, то считай она и так обречена, к тому же я не собираюсь их использовать вместо танков. Их задача бить из засад или поддерживать наступление из второй линии, а тут как раз и выходит на первое место лобовое бронирование.
— Ладно, с этим разобрались, а это у вас что?
Я принялся показывать ему компоновку самоходки, по моим задумкам, для удобства экипажа в крыше рубки должно было быть три люка, один из них с пулемётной турелью, на неё я хотел потом поставить американский Браунинг. Ещё два люка должны были быть в бортах по обеим сторонам, это значительно ускорит и облегчит экипажу загрузку в самоходку снарядов, порой это может спасти им жизни, и наконец ещё один люк в корме рубки, причём двойной, половина открывается вверх, а вторая половина вниз, это для эвакуации экипажа, если самоходку подобьют. Как раз рубка защитит их и скроет от глаз противника. Всего получалось шесть люков, а вот люк механика-водителя спереди как раз убрать, так как он ослаблял лобовую броню. Всё это я подробно и описал Морозову, а затем немного прошёлся по орудию, это разумеется была наша 85 миллиметровая зенитка, которая и так должна была стать основой для орудий новых тридцатьчетвёрок. Единственное, я попросил на конце орудия ставить пламегаситель, накидал схему простейшего, более толстый цилиндр на конце ствола, а в нём перфорированные диски, которые также будут работать и дульным тормозом. Ещё с радостью запросил бы и эжектор, вот только если по пламегасителю у меня были представления, то вот по эжектору нет. Знаю только, что это утолщение на стволе, а в нём какие-то каналы сделаны и всё, я ведь не оружейник, это пламегаситель ещё объяснить можно, а вот эжектор уже нет. Просидели мы с Морозовым у меня три часа, после чего я повел его в нашу столовую, так как время было обеденное, то там начинался обед. После обеда Морозов прихватив мои наброски, уехал, а я надеялся, что к осени он сделает эти самоходки. Там делать всего ничего, вот я и надеялся осенью их уже получить. Даже если приёмная комиссия их запорет, пусть сделает лично мне, я то знал, как они будут необходимы на Курской Дуге, а потому и готовился заранее. Лучше конечно были СУ-100, но там проблемы с орудием, быстро его не сделают, а зенитки вот они, только под танк переделай.
Это хорошо, что дело сдвинулось с мёртвой точки, а через неделю приехал и Грачёв.
Виталий Андреевич Грачёв, конструктор автомобильной и бронетанковой техники, лауреат двух Сталинских премий, в частности именно он разработал ласточку нашего героя, вездеходную эмку ГАЗ 61–73.