Мимы имели длинную историю развития, но долгое время не были облечены в литературную форму, а существовали как один из видов народного творчества. Еще в V веке были широко известны небольшие сценки из обыденной жизни — прозаические мимы сицилийца Софрона. Аристотель характеризует мимы как подражание (от глагола μιμείσυαι подражать, μίμησις — подражание) «только словом», — т. е. указывает на их диалогический характер (Поэтика, 1447а). Античный комментатор IV века нашей эры Донат расширяет это определение, указывая уже не только на то, как подражают, но и на то, чему подражают, — а именно заурядным происшествиям и незначительным лицам.
В эллинистическую эпоху, когда возрос интерес к повседневному и обыденному, когда и в литературе и в театре стали пользоваться особенным успехом «малые формы», мимы приобрели большую популярность. Они исполнялись без масок, не требовали специального сценического реквизита, их можно было ставить в любой обстановке: на импровизированных «площадных» представлениях, в частных домах — перед гостями на пиру.
Драматические или вокальные, танцевальные или буффонные мимы сохраняли значительный момент импровизации, они нередко содержали много грубых, эротических, карнавальных черт и должны были прежде всего веселить, смешить зрителей. В мимы не вкладывали обычно глубокого идейного содержания, но традиция карнавальной вольности допускала политические выпады и нападки на отдельных лиц.
Драматические и декламационные мимы предполагали высокое мастерство главного актера или актрисы (мимы играли и женщины), которые выступали как правило без партнера и должны были интонацией, мимикой лица и телодвижениями воссоздать голос, манеру поведения, а иногда и характер одного или нескольких действующих в миме персонажей.
Среди идиллий Феокрита, буколического поэта александрийской школы, жившего в III веке до нашей эры, есть несколько мимов — бытовых картин или жанровых сценок, в которых действуют покинутая своим возлюбленным молодая девушка, легкомысленный юноша, болтливые подружки-горожанки (идиллии II, XIV, XV). Сценки Феокрита изящны, композиционно законченны, чужды грубых шуток. Тонкий литературный вкус автора, наблюдательность и отточенное умение дать характеристику действующих лиц при помощи диалога сделали его идиллии выдающимся памятником эпохи эллинизма и обеспечили этому жанру признание в литературе нового времени.
Другой автор мимов — Герод (или Геронд, как его иногда называют) — жил, как и Феокрит, в середине III века. Он был, по-видимому, уроженцем ионийского города Эфеса, но жил на дорийском острове Косе, расположенном у малоазиатского побережья. До нас дошло несколько мимов Герода, которые были впервые опубликованы в 1891 году. Мимы эти были записаны на папирусе, найденном в египетской гробнице конца I века нашей эры. Последний лист папируса сильно изъеден червями, и поэтому пьеска «Сон» несколько испорчена.
Герод был весьма образованным для своего времени человеком, но в отличие от большинства александрийских поэтов не считал нужным демонстрировать свою ученость. Он писал для избранной публики на далеком от современной ему общегреческой разговорной речи, сильно архаизированном ионическом диалекте, на котором говорили и писали лет за триста до него. Этот искусственный язык Герод сочетал со сравнительно редким в эллинистическую эпоху размером — так называемым холиямбом[9] («хромой ямб»), введенным в литературу древнегреческим ионическим лириком VI века Гиппонактом. Сочетание изысканного диалекта, редкого размера и грубого, нередко вульгарного содержания характеризует стиль мимиамбов (мимов в ямбах) Герода, делает его непохожим на других поэтов, а эта «непохожесть» была одним из эстетических принципов александрийцев, которым они очень дорожили.
Дошедшие до нас мимы дают возможность проникнуть в ту область литературы, которая далека была от условностей устойчивой схемы, от традиционных сюжетов и заранее предусмотренных ходов. Внимание поэта сосредоточено на быте, на бытовых деталях, которые воспроизводятся точно, иногда с педантичными подробностями, и эта сторона мимов, несомненно, представляет большой историко-бытовой интерес. Но документально точное воспроизведение часто встречающегося, обыденного не является целью Герода, он не стремится описывать будни заурядных людей. Обращаясь к быту горожан и ремесленников, он чаще всего ищет в нем низменное, грубое, отбирает для своих сценок из повседневной жизни нечто исключительное, вызывающее удивление и смех.
9
Принцип холиямба заключается в том, что последняя стопа шестистопного ямба содержит спондей или хорей. Таким образом, две последние стопы такого стиха имеют следующую схему: U — — ~