Гольдони пошел дальше половинчатого решения директора труппы: в его комедиях маски фигурировали вовсе не «в свойственном им смешном типе», а в совсем новых обликах. И Гольдони заботился, чтобы актеры, сбросив старые маски, забыли и о старых приемах игры. Ему, повидимому, постоянно приходилось твердить актерам о том, как нужно играть в новых пьесах, и следы этих его указаний мы находим опять-таки в упомянутом «Комическом театре».
«Не забывайте отчеканивать последние слоги, чтобы их было слышно, — поучает директор труппы актеров. — Говорите медленно, но не чрезмерно тяните, а в сильных местах поднимайте голос и ускоряйте обычный темп речи. Остерегайтесь особенно певучести и декламации, произносите слова естественно, как говорили бы вы в жизни, потому что комедия есть отражение жизни и, следовательно, все в ней должно быть правдоподобно. И жест также должен быть натуральным… Когда кто-нибудь ведет с вами сцену, слушайте его и не развлекайтесь ни глазами, ни мыслью: не гуляйте взором по партеру и ложам». Простота и естественность, которые составляют два главных признака реалистической комедии Гольдони, переносились из области драматургии в область актерской игры. Отход от условных принципов Комедии масок, таким образом, был полным.
Противники Гольдони, и прежде всего Гоцци, упрекали его в пристрастии к натурализму. В этом есть доля справедливости. Гольдони обладал острым взором наблюдателя, но у него было слишком мало времени для того, чтобы обрабатывать свои вещи. В результате чисто реалистические цели, которые Гольдони ставил себе, не всегда оказывались достигнутыми.
Работая над своими комедиями, когда спокойно, когда — так было чаще всего — наспех, Гольдони думал только о том, как будет звучать написанное им со сцены.
И нужно удивляться, как при той лихорадочной спешке, с какою Гольдони приходилось писать свои комедии, он умел постепенно ставить и разрешать с очень определенной, продуманной последовательностью различные вопросы, каждый из которых знаменовал собою ступень в развертывании его реформы.
Он знал, насколько нужна и насколько своевременна эта критическая направленность его реформ. Идеологические атаки его комедий были устремлены против того, что тянуло Венецию назад.
Но поражение Гольдони в Венеции ничего не изменило в ходе театральной эволюции в Италии и в судьбах итальянского театра, ибо задача, поставленная Гольдони, к этому времени была уже выполнена. Дело его жизни стояло прочно и незыблемо. Ему не были страшны никакие соперники. Этого не видели ни он сам, ни его современники. Зато потомство твердо знает, что в то время как он скромно занимался в Париже уроками итальянского языка и зарабатывал гроши, на челе его незримо сняла слава крупнейшего драматурга Италии.
А. Дживелегов
КОММЕНТАРИИ
В 1744 году Гольдони по просьбе крупного комедийного актера Антонио Сакки написал сценарий на сюжет «Слуга двух хозяев».
В 1749 году, во время летних гастролей труппы Медебака по Ломбардии, Гольдони передал сценарий «Слуги» в правильную комедию со словами, причем воспользовался целым рядом моментов импровизированной игры актеров, и прежде всего самого Сакки.
«Хитрая вдова» была первенцем Гольдони в период его работы у Медебака. Летом 1748 года Джироламо Медебак заключил контракт с венецианским театром Сант-Анджело, где должен был открыть свои представления в начале осеннего сезона. Но так как труппа оказалась свободной в течение нескольких летних месяцев, Медебак снял театр в Модене, где его актеры играли свой прежний репертуар — Комедию масок — и где они стали пробовать себя в писанной комедии. «Хитрая вдова» была одной из этих полупремьер. Пьеса имела успех, но не такой, о котором память остается у зрителей на долгое время. Настоящая премьера состоялась в Венеции осенью того же 1748 года и сопровождалась бурным триумфом и для автора, и для исполнительницы главной роли, Теодоры Медебак, жены директора театра, и для всего театра. Комедия прошла подряд 25 раз, что считалось в те времена случаем совершенно исключительным.