Уильям Теккерей
Английские юмористы XVIII века[338]
...Слова, так же как и люди, становятся привычными для публики и, став широко известными повсюду, находят признание и в обществе. Так что даже самая сдержанная и утонченная дама из присутствующих здесь наверное слышала данное выражение от сына или брата, обучающегося в школе, и разрешит мне назвать Уильяма Конгрива, эсквайра, самым выдающимся литературным «щеголем» своего времени. В моем экземпляре джонсоновских «Биографий»[339] у Конгрива самый роскошный парик и вид у него в нем самый лихой по сравнению с прочими достойными лавров знаменитостями. Выглядывая из-под нагромождения пышных локонов, он словно хочет сказать: «Я и есть великий мистер Конгрив». Его и называли великим мистером Конгривом[340]. С начала до конца своей деятельности он вызывал всеобщее восхищение. Получив образование в Ирландии в том же колледже, что и Свифт[341], он поселился в Лондоне в Миддл-Темпле, где блаженно пренебрегал юриспруденцией, но зато весьма широко посещал кофейни и театры, появлялся в боковых ложах, а также в тавернах на Пьяцце и в аллеях Сент-Джеймсского парка, блестящий, красивый и с самого начала победоносный. Все сразу же признали этого юношу вождем. Великий мистер Драйден[342] объявил его равным Шекспиру и завещал ему никем не оспариваемый венец короля поэтов. Драйден пишет о нем: «Мистер Конгрив оказал мне любезность перечитать «Энеиду» и сравнить мой перевод с оригиналом. Мне никогда не будет стыдно признать, что этот замечательный юноша указал мне на множество ошибок, которые я и постарался исправить».
Однако «Двойная игра» отнюдь не явилась таким же очевидным успехом, как «Старый холостяк», — поначалу она встретила различные нарекания. Когда критики набросились на комедию, наш «щеголь» принялся бичевать эту самонадеянную клику в своем «Послании-посвящении» достопочтенному Чарлзу Монтегю.
«Замечательному юноше» было всего двадцать три — двадцать четыре года, когда о нем так отзывался Драйден, величайший литературный вождь Англии, ветеран-фельдмаршал словесности, примечательнейший человек во всей Европе, глава школы остроумцев, которые ежедневно собирались вокруг его кресла и курительной трубки в кофейне Уилла. Поп посвятил ему свою «Илиаду»[343]; Свифт, Аддисон, Стиль — все они признавали высокое значение Конгрива и осыпали его комплиментами. Вольтер посетил его[344] как одного из виднейших представителей нашей литературы; а человек, который вообще не очень-то ценил других современников, который без удержу бранил Попа, Свифта, Стиля, Аддисона, Тимон с Граб-стрит[345], старый Джон Деннис[346][347], низко кланялся мистеру Конгриву и, когда тот отошел от театра, сказал, что Комедия ушла вместе с ним.
Не меньше побед одерживал он и в других местах. Им восхищались и в гостиных и в кофейнях, его равно любили и в боковых ложах и на сцене. Он влюбился в красавицу Брейсгердл[348], неизменно исполнявшую роли героинь в его пьесах, любимицу публики, завоевал ее благосклонность, а затем изменил ей. Герцогиня Мальборо[349], дочь полководца, так чтила Конгрива, что после его смерти заказала изображающую его статуэтку слоновой кости[350], а также велела изготовить большую восковую куклу, у которой была нога подагрика, и эту ногу бинтовали так же, как в свое время при жизни Конгрива, бинтовали распухшую от подагры ногу великого драматурга. Скопив кое-какие деньги на службе в казначействе, в таможне и по извозу, он благородным жестом завещал их не Брейсгердл[351], которой они бы пришлись весьма кстати, а герцогине Мальборо, которая в них не нуждалась[352].
Как же я должен охарактеризовать вам веселую и бесстыдную комическую музу, стяжавшую Коигриву такую славу? Слуга Нелл Гуинн[353] подрался с чужим лакеем, осмелившимся обозвать его госпожу непотребным словом. Подобным же образом и употребляя весьма схожие эпитеты нападает Джереми Колльер на безбожную распутную Иезавель, английскую комедию того времени, называя ее так же, как коллега слуги Нелл Гуинн назвал его госпожу. Верные слуги театра, Драйден, Конгрив[354] и другие защищались с таким же успехом, сражаясь за то же дело, что и лакей Нелл.
338
Публикуемый отрывок взят из лекции Теккерея о Конгриве и Аддисоне, входящей в цикл публичных лекций «Английские юмористы XVIII века», прочитанных в Англии и США и изданных позднее в виде очерков (1853; русский перевод — 1895). Настоящий перевод сделан по изданию: W. М. Thackeray. The English Humourists oi the Eighteenth Century. Leipzig, 1853, p. 57-67.
339
В моем экземпляре джонсоновских «Биографий»... — Имеются в виду «Биографии английских поэтов», серия критико-библиографических статей к собранию сочинений виднейших английских поэтов XVII-XVIII вв., начиная с Каули и кончая Литтлтоном, написанная английским критиком, лексикографом и публицистом Сэмюэлом Джонсоном (1709-1784) за период с 1779 по 1781 г.
340
«Было отмечено, что смена министерств ни в малейшей мере не отражалась на нем и его никогда не смещали с занимаемого поста, разве лишь для того, чтобы перевести на высшую должность. Место его в Таможенном управлении и положение секретаря по делам Ямайки, как говорят, приносили ему более двенадцати тысяч в год». — Британский биографический словарь, статья «Конгрив».
342
Драйден адресовал свое «Похвальное слово» «Моему дорогому другу мистеру Конгриву по поводу его комедии под названием «Двойная игра» (См. текст на стр. 68-70 настоящего издания. — Ред.
343
«Да будет позволено мне вместо того, чтобы тщеславно пытаться воздвигнуть памятник самому себе, оставить знак моей дружбы с одним из наиболее выдающихся людей и вместе с тем наиболее блестящих писателей моей страны и моей эпохи, который попытался и на опыте своем знает, какое это трудное дело, — воздать должное Гомеру, и который, я в этом уверен, искренне радуется завершению моего труда. Поэтому именно ему я, закончив эту работу, занявшую так много времени, хочу ее посвятить, считая для себя честью и радостью соединить таким образом имена мистера Конгрива и А. Попа». — Послесловие к переводу «Илиады» Гомера. 25 марта 1720 г.
344
...Вольтер посетил его... — Вольтер посетил Конгрива в начале своего трехлетнего пребывания в Лондоне (1726-1729). Визит к драматургу Вольтер описывает в «Письмах об английской нации» (письмо 19).
345
...Тимон с Граб-стрит... — Тимон Афинский (2-я пол. V в. до н. э.) — современник Сократа и Аристофана, знатный афинянин. Резко критиковал современников за упадок нравственности. Служил мишенью для комедиографов, сделался прототипом мрачного человеконенавистника. Граб-стрит — улица в Лондоне, где в старину селились мелкие писатели, литературные поденщики.
346
«Когда его спросили, почему он внимает похвалам Денниса, он ответил, что одобрение ему гораздо приятнее брани. Свифт питал к нашему автору особо дружеские чувства и взял его под свое покровительство с обычной своей авторитетной повадкой». — Томас Дэвис (Томас Дэвис (1712-1785) — английский актер, книготорговец, автор театральных мемуаров.). «Театральная смесь».
348
В течение ряда лет Конгрив находился в близких отношениях с миссис Брейсгердл, поселился на той же улице, что и она, почти по соседству, и жил там до тех пор, пока не познакомился с юной герцогиней Мальборо. Тогда он выехал из этого дома. Герцогиня показывала нам брильянтовое ожерелье (впоследствии его носила леди Д.), стоившее семь тысяч фунтов и купленное на деньги, завещанные Конгривом. Насколько лучше было бы оставить эти деньги бедной миссис Брейсгердл». — Томас Дэвис. «Театральная смесь».
349
Герцогиня Мальборо... — Генриетта Черчилл, герцогиня Мальборо, леди Годолфин (1681-1733), возлюбленная Конгрива.
350
«Статуэтка держала в руке стакан и, казалось, кланялась ее милости и одобрительно кивала головой, когда герцогиня с ней разговаривала». — Томас Дэвис. «Театральная смесь».
351
Конгрив завещал ей 200 фунтов, как о том свидетельствует Том Дэвис в «Театральной смеси», где имеется немало подробностей, касающихся этой прелестной актрисы и красивой женщины.
Она была, по словам Тома, ссылающегося на Сиббера (Сиббер Колли (1671-1757) — английский актер, драматург, театральный деятель и педагог. Поэт-лауреат (1730-1757).), «весьма миловидна и так блистала здоровьем и веселостью, что все в нее пылко влюблялись». «После каждого спектакля с ее участием добрая половина зрителей превращалась в страстных ее поклонников».
Конгрив и Роу (Роу Николас (1674-1718) — английский драматург, автор патетических трагедий «Честолюбивая мачеха» (1700), «Тамерлан» (1701), «Прекрасная грешница» (1703) и др.) ухаживали за ней, выводя в своих пьесах героев, влюбленных в героинь, которых Брейсгердл изображала на сцене. «В своем «Тамерлане» Роу ухаживал за нею — Селимой, приняв личину Иксаллы... Конгрив в комедии «Любовь за любовь» обращался в качестве Валентина к ней — Анжелике, в «Невесте в трауре» он — Осмин изъяснялся в любви к ней — Альмене и, наконец, в пьесе «Так поступают в свете» он был Мирабеллом, а она — Милламент. Мирабелл, изысканный джентльмен из этой пьесы, мне кажется довольно схожим с самим Конгривом». — «Театральная смесь», 1784.
Она покинула сцену, когда любимцем публики стала миссис Олдфилд (Олдфилд Эна (1683-1730) — выдающаяся английская актриса, подвизалась, главным образом, в театре Друри-Лейн, исполнительница ролей в пьесах Шекспира, Бомонта и Флетчера, К. Сиббера, Д. Фаркера, Д. Ванбру.). Умерла она в 1748 году на восемьдесят пятом году жизни.
352
Джонсон считает, что завещанные герцогине Мальборо и накопленные благодаря мелочной бережливости деньги ей были совершенно не нужны, но членам старинной фамилии, к которой Конгрив принадлежал и которая оказалась из-за своей неосторожности в крайне трудном материальном положении, они бы очень пригодились. — «Жизнеописания поэтов».
353
Гуинн Пелл (Элеонор, 1650-1687) — английская актриса, была одной из популярных исполнительниц ролей в современном репертуаре, однако ее успех определялся, главным образом, обаянием молодости и незаурядными внешними данными.
354
Он ответил Колльеру в памфлете «Поправки к ложным и искаженным цитатам мистера Колльера». Вот два-три примера.
Большая часть примеров, приводимых им, свидетельствует о его собственной испорченности, отдают они только его манерой выражаться и были весьма приятного запаха и вкуса, пока он не осквернил их своим дыханием. Там, где выражение или фраза сами по себе безукоризненны и значение их вполне невинно, он внедряется в них, овладевает ими, как злой дух, и заставляет их извергать его же собственное сквернословие. Если я не отвечаю любезностью на любезность и не обрываю его подобным же образом, то лишь потому, что недостаточно владею подобным словарем... Буду называть его только мистером Колльером и притом так часто, как он будет того заслуживать. Вся эта кислая критика — порождение испорченной фантазии подгнившей духовной особы».
«Конгрив, — говорит д-р Джонсон, — весьма еще юный, опьяненный своим успехом и нетерпимый ко всякой отрицательной критике, напускал на себя вид самоуверенный и самодовольный... Споры длились два года, но под конец комедия стала поскромнее, и еще при жизни Колльера его старания насадить в театральном искусстве нравственность увенчались успехом». — «Жизнь Конгрива».