Беллмур. И слишком влюблен. Если я говорю неправду, значит, лицо мое — лжесвидетель и заслуживает быть выставленным у позорного столба. Нет, богом клянусь...
Летиция. Если хотите, чтобы я поверила, не клянитесь, а просто обещайте.
Беллмур. Хорошо, обещаю. Но обещание — это такое холодное слово! Разрешите мне поклясться этими очами, этими смертоносными очами, этими целительными устами. Пусть они с чарующей нежностью коснутся моих губ и навеки скрепят мое слово!
Летиция. На этом условии — согласна.
Беллмур. Мгновение показалось мне вечностью. Еще раз — на любых условиях.
Летиция. Нет, нет... (В сторону.) Впервые вижу такого приятного наглеца. (Громко.) А вы не осудите меня? Уступаю лишь для того, чтобы купить ваше молчание. (Целует его.) Ах, что же я делаю!
Беллмур. Что ты делаешь? Этого не передаст ничей язык, даже твой. Это можно передать лишь твоими устами. Ох, мне дурно от избытка блаженства. Любовью заклинаю, отведи меня куда-нибудь, где я смогу прилечь. Скорей! Боюсь, что у меня пароксизм.
Летиция. Господи, что еще за пароксизм?
Беллмур. Ну, в общем, припадок. Я уже чувствую симптомы.
Летиция. А это надолго? Я боюсь вас вести к себе в спальню.
Беллмур. Нет, ненадолго. Дай мне только прилечь, и все пойдет на лад.
Сцена четвертая
Белинда. Как я рада встретить тебя, дорогая! Я была на Бирже[39] и так устала.
Араминта. Почему?
Белинда. Ах, эти изуверские варварские наемные кареты! Я превратилась в форменное желе. Наверно, я ужасно растрепана? (Достает карманное зеркальце.)
Араминта. Да, голова у тебя чуточку не в порядке.
Белинда. Чуточку? Нет, в страшном беспорядке. Что за отвратительная физиономия! Какой плачевный вид! Ха-ха-ха! Дай бог, чтобы сюда никто не завернул, прежде чем я не подремонтируюсь. Ах, дорогая, сколько перевидела я сегодня разной деревенщины! Ха-ха-ха! Не могу отделаться от мысли, что выгляжу сейчас точь-в-точь как эти особы. Подколи, милочка, вот здесь, а я буду рассказывать. Вот так, прекрасно. Благодарю, дорогая. Как я уже говорила тебе... Фи, это самый непокорный локон!.. Так вот, я уже говорила... Ну теперь я тебе нравлюсь? Или по-прежнему уродлива? Все еще выгляжу ужасно? Так ведь?
Араминта. Нет, нет. Ты выглядишь как нельзя лучше.
Белинда. Итак... Но на чем я остановилась, дорогая? Я говорила...
Араминта. Ты собиралась о чем-то рассказать, милочка, но так и не успела начать.
Белинда. Ах да, о комичнейшем зрелище. Когда я была в лавке миссис Снипуэлл, туда заглянул сельский сквайр в сопровождении жены и двух дочек. О боже, не девушки, а пара плохо вылизанных щенят!
Араминта. Представляю себе. Пухленькие, румяные сельские девушки...
Белинда. Жирные, как откормленная домашняя птица. А разряжены, честное слово, так, что ты приняла бы их за фрисландских хохлаток, у которых перья растут задом наперед. Ох, до чего же нелепые создания! Такие простенькие, такие чуждые моде и всему общепринятому! У меня не хватило терпения втихомолку любоваться ими, и, предложив одной из них переделать перед платья, я постаралась придать ему более современный вид.
Араминта. Господи! И ты решилась нанести этой леди подобную обиду? А вдруг она из знатного рода?
Белинда. Судя по туалету, могу поклясться: не только из знатного, но еще из древнего. Обиду? Чепуха! Ты заблуждаешься: несчастная девчонка приседала и кланялась так, словно я — ее крестная мать. Я же пыталась привести ее в божеский вид, и она поняла это, потому что поблагодарила меня и преподнесла мне два тепленьких яблока, которые извлекла из кармана нижней юбки. Ха-ха-ха! А другая стояла и глазела на меня, раскрыв рот. И по лицу ее я живо представила себе фасад их дома: глаза — два окна с выступом, рот — парадная дверь, гостеприимно распахнутая на радость пролетающим мухам.
Араминта. Словом, ты развлекалась. А что они накупили?
Белинда. Папаша взял рог для пороха, календарь и футляр для гребешка; мать — высоченный чепец с оборками и ожерелье из крупного янтаря; дочки лишь изорвали по паре лайковых перчаток, тщетно силясь их примерить. Боже мой! Сюда идет болван, который обедал позавчера у миледи Фрилав.
38
Сент-Джеймсский парк — один из центральных парков Лондона, разбивка которого была осуществлена в XVII в. по проектам Андре Ле Нотра. Во времена Конгрива излюбленное место гулянья знати.
39
...была на Бирже.. — Имеется в виду Новая биржа (в отличие от Королевской биржи), своего рода гостиный двор с множеством различных лавок.