Г о л о с З и н а и д ы Г е о р г и е в н ы. Иду!
Чиркает спичка, зажигается свеча.
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Что случилось у вас?
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Свеча упала. Долго вы там копаться будете?
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Сейчас, Генаша, сейчас… (Торопливо возвращается на кухню.)
Г е н н а д и й Д м и т р и ч (Валерии Руслановне). Спятила? Посмотри на себя. Разве любовь такая бывает?
В а л е р и я Р у с л а н о в н а (пряча лицо в платок). Не надо.
Появляется Л е н о ч к а в фартучке, что делает ее еще милее.
Л е н о ч к а. Все готово! (Валерии Руслановне.) Тетечка Валечка, что с вами?
В а л е р и я Р у с л а н о в н а (глухо, не отнимая платка от лица). Голова разболелась. Домой пойду.
Л е н о ч к а. Да что вы! Без ужина не отпустим! (Подходит к занавеске.) Глебик, вставай, Глебик! (Осторожно открывает занавеску и вдруг кричит испуганно.) Где ты? (Геннадию Дмитричу, Валерии Руслановне.) Нет его! Мама!
З и н а и д а Г е о р г и е в н а спешит на зов.
Нет ни его, ни словаря, ни фонаря!
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Как — нет? (Берет свечу, освещает пустую кровать и черный провал открытого окна — путь бегства Глеба.) Вот тебе и фонарщик! Темнил, темнил…
Л е н о ч к а. Это он к ней! К ней!
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Похоже, и мне пора. (К величайшему изумлению окружающих, взбирается на подоконник.) Прощайте!
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Куда ты?
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Замуж. За Ивана Ксенофонтовича моего. А то засохнем врозь, как фиалки без воды! (Исчезает в окне.)
Г е н н а д и й Д м и т р и ч (растерян, Валерии Руслановне). Какие фиалки?
В а л е р и я Р у с л а н о в н а (уже откровенно рыдая). Подписывался так, когда письма ей писал…
Л е н о ч к а. Записка! Это от Глеба! (Разворачивает, читает.) «Темно у вас, Леночка. Иду за светом».
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. А где его взять?
Ослепительная молния. Удар грома.
З а н а в е с.