С а л т а н а т. И мне отсюда не видно.
К у з ы е в. Правда? Как же нам быть? (Заметив лестницу.) Салтанат! Залезайте на крышу!
С а л т а н а т. Ну вот еще! Секретарь — и вдруг на крыше!
К у з ы е в. Не для меня, Салтанат, — для колхоза!
Салтанат влезает по лестнице на крышу.
Ну как — оттуда все видно?
С а л т а н а т (с крыши). Все!
К у з ы е в. И меня видно?
С а л т а н а т. И вас видно.
К у з ы е в (умиленно). Ой, Салтанат! (Напоминая.) Платочком махнете… Тушем встретим гостей. (Запевает.)
С а л т а н а т (подхватывает).
К у з ы е в (оркестру). Оркестр — готовность! (Убегает.)
С а л т а н а т (сидя на крыше, продолжает петь).
Входит М а в л о н. Он слышит песню, но не видит Салтанат. Озирается, заглядывает в окно правления, замечает наконец на крыше Салтанат.
М а в л о н. Послушай, Салтанат, ты видела когда-нибудь, как муэдзин стоит на минарете?
С а л т а н а т. Нет, Мавлон-ака, никогда. Я вам уже говорила…
М а в л о н. Ты забралась выше!
С а л т а н а т. Делегацию боюсь пропустить.
М а в л о н (помрачнев). Делегацию… (Короткая пауза.) Парторг где?
С а л т а н а т. Адылов-ака скоро придет сюда. А председатель просил вас предупредить, что в семь часов собрание.
М а в л о н. Я же сказал тебе: не буду на собрании!
С а л т а н а т. Как это не будете? Вам ведь знамя принимать! (Продолжает петь.)
М а в л о н (одновременно с песней). Знамя? Мне? А, Салтанат, не то ты говоришь…
С а л т а н а т. Как не то? И ответную речь вам держать! (Продолжает петь.)
М а в л о н (одновременно с песней). Ответную речь? Мне? Это что, председатель сказал?
С а л т а н а т. Нет, председатель был против. Это Дехканбай настоял. (Укоризненно.) Все для вас Дехканбай делает. И урожай вам помог собрать Дехканбай, и на правлении защищал вас Дехканбай. Знаете, что он сказал? Он сказал, что учиться у вас приехал. Что были вы лучшим бригадиром и останетесь лучшим. А Адылов-ака поддержал Дехканбая. (Наблюдает за дорогой, поет.)
Мавлон поражен.
Голос Кузыева: «Салтанат, никого еще не видно?»
С а л т а н а т. Нет, пока никого.
Голос Кузыева: «Ну, смотрите, смотрите…»
С а л т а н а т (поет).
М а в л о н (про себя, одновременно с песней). Дехканбай настоял?.. Не понимаю… Не понимаю!.. (Хочет уйти.)
С а л т а н а т. Мавлон-ака, вы куда? Парторг просил вас подождать.
М а в л о н. Я приду, приду. Непременно приду. Дехканбай настоял?! Я приду, Салтанат, обязательно приду! (Стремительно уходит.)
С а л т а н а т. Что это с ним? Болен еще, наверно. (Поет.)
Гудок машины.
Едет кто-то! Делегация! Сюда идут! (В сторону оркестра.) Хашим. (Машет платком.) Делегация! Туш!
Гремит туш. Входят Х а м р о б и б и с узлом, Х о л н и с о, А м а н с чемоданом. Первые реплики заглушаются оркестром.
Х а м р о б и б и (продолжая спор). Это вы меня уговаривали отпустить мою дочь в Голодную степь. Это ваш сын осрамил меня, опозорил.
Оркестр умолк.
Х о л н и с о. Увидим, увидим еще — кто кого опозорил. Мне мой сын писал, что все у них благополучно. Не об этом ли писала вам и ваша дочь?
Салтанат удивленно глядит на старух.