Советница. Верно, душа моя! Только, я думаю, отец твой не согласится отпустить тебя в другой раз во Францию.
Сын. А я думаю, что и его увезу туда с собою. Просвещаться никогда не поздно; а я за то порукою, что он, съездя в Париж, по крайней мере хотя сколько-нибудь на человека походить будет.
Советница. Не то на уме у отца твоего. Я очень уверена, что он нашу деревню предпочтет и раю, и Парижу. Словом, он мне делает свой кур.[55]
Сын. Как? Он мой риваль?[56]
Советница. Я примечаю, что он смертно влюблен в меня.
Сын. Да знает ли он право честных людей? Да ведает ли он, что за это дерутся?
Советница. Как, душа моя, ты и с отцом подраться хочешь?
Сын. Et pourquoi non?[57] Я читал в прекрасной книге, как бишь ее зовут… Ie nom m’est èchappè,[58] да… в книге les sottises du temps,[59] что один сын в Париже вызывал отца своего на дуэль… а я, или я скот, чтоб не последовать тому, что хотя один раз случилося в Париже?
Советница. Твой отец очень смешон… такие дураки… ах! как он легок на помине-то… вот он и идет.
Явление VII
Те же и Бригадир.
Бригадир. Я уж начал здесь хозяйничать. Пришел вас звать к столу. Да что ты, матушка, разговорилась с моим повесою? А ты что здесь делаешь? Ты должен быть с своею невестою.
Сын. Батюшка, я здесь быть хочу.
Бригадир. Да я не хочу.
Советница. Да вам, сударь, какое до того дело?
Бригадир. Мне не хочется, матушка, чтоб он тебе болтаньем своим наскучил. Я лучше бы хотел сам с тобою поговорить о деле.
Советница. Говорите, что вам угодно.
Бригадир. Мне угодно, чтоб сын мой был от вас подале: он вам наскучит.
Советница. Нет, сударь, мы очень весело без вас время проводили.
Бригадир. Да я без тебя скучаю. (Взглянув на сына). Поди ты вон, повеса.
Советница (к сыну). Когда время итти к столу, так пойдем. (Подает ему руку, он ведет ее жеманяся; а бригадир, идучи за ним, говорит.)
Бригадир. Добро, Иван! будет то время, что ты и не так кобениться станешь.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Явление I
Бригадир и Сын.
Бригадир. Слушай, Иван. Я редко с молоду краснел, однако теперь от тебя, при старости, сгорел было.
Сын. Mon cher père![60] или сносно мне слышать, что хотят женить меня на русской?
Бригадир. Да ты что за француз? Мне кажется, ты на Руси родился.
Сын. Тело мое родилося в России, это правда; однако дух мой принадлежал короне французской.
Бригадир. Однако ты всё-таки России больше обязан, нежели Франции. Ведь в теле твоем гораздо больше связи, нежели в уме.
Сын. Вот, батюшка, теперь вы уже и льстить мне начинаете, когда увидели, что строгость вам не удалася.
Бригадир. Ну, не прямой ли ты болван? Я тебя назвал дураком; а ты думаешь, что я льщу тебе; эдакой осел!
Сын. Эдакой осел! (В сторону.) Il ne me flatte pas…[61] Я вам еще сказываю, батюшка, je vous le rèpète,[62] что мои уши к таким терминам не привыкли. Я вас прошу, je vous en pris, не обходиться со мною так, как вы с вашим ефрейтором обходились. Я такой же дворянин, как и вы, monsieur.[63]
Бригадир. Дурачина! дурачина! Что ты ни скажешь, так всё врешь, как лошадь. Ну кстати ли отцу с сыном считаться в дворянстве? Да хотя бы ты мне и чужой был, так тебе забывать того по крайней мере не надобно, что я от армии бригадир.
Сын. Je m’en moque.[64]
Бригадир. Что это за манмок?
Сын. То, что мне до вашего бригадирства дела нет. Я его забываю; а вы забудьте то, что сын ваш знает свет, что он был в Париже…
Бригадир. О, ежели б это забыть можно было! Да нет, друг мой! ты сам об этом напоминаешь каждую минуту новыми дурачествами, из которых за самое малое надлежит, по нашему военному уставу, прогнать тебя спицрутеном.[65]
Сын. Батюшка! всё кажется, будто вы стоите пред фрунтом и командуете. К чему так шуметь?
Бригадир. Твоя правда, не к чему; а вперед как ты что-нибудь соврешь, то влеплю тебе в спину сотни две русских палок. Понимаешь ли?
Сын. Понимаю, а вы сами поймете ли меня? Всякий галантом,[66] а особливо кто был во Франции, не может парировать,[67] чтоб он в жизнь свою не имел никогда дела с таким человеком, как вы; следовательно, не может парировать и о том, чтоб он никогда бит не был. А вы, ежели вы зайдете в лес и удастся вам наскочить на медведя, то он с вами так же поступит, как вы меня трактовать хотите.