Выбрать главу

Мышка хватает свой трофей, гордо несет домой, делает бутерброд, а остаток кладет в холодильник. Наутро делает еще один бутерброд, вечером тоже. А еще через день колбаса начинает ей надоедать, потому что, если честно, гаже этой колбасы Мышка давно ничего не ела. И колбаса тихо тухнет в холодильнике и даже покрывается зеленым мехом. Потому что выбросить — жалко. Не так Мышка воспитана, чтобы выбрасывать колбасу, даже если она отливает всеми цветами радуги.

Время от времени Мышка подходила к холодильнику, открывала дверцу и любовалась на свою колбасу. А больше там ничего не хранилось, потому что колбасный дух был несовместим с другими продуктами питания. Он вообще был с жизнью несовместим. И вот пришел тот час, когда Мышка подумала, что от колбасы лучше избавиться. И в голову ей пришла светлая мысль. «Дай-ка я подарю ее той укушенной женщине, — подумала она. — Все-таки какое-то утешение бедняжке». И пошла искать женщину.

Сначала она обошла местные поликлиники и посетила травмпункт и везде задавала вопрос: не обращался ли кто за первой медицинской помощью с укусом. Но никто не обращался. Тогда Мышка пошла по подъездам. Она звонила в квартиры и прикидывалась представителем социальной службы, которая оказывает помощь всем несправедливо укушенным. И что вы думаете? Она нашла эту женщину!

Мышка вернулась домой, вынула колбасу из холодильника и упаковала ее в красивую бумажку. А сверху повязала бант. Потом она пошла к этой женщине, позвонила в дверь, а когда та открыла, быстро сунула ей сверток, очаровательно покраснела и прошептала: «Это вам!» И исчезла, как добрый ангел. Больше я ничего не знаю. Рассказывают, правда, что вечером жители района видели бедную женщину. В одном халате, в тапках на босу ногу, растрепанная, она металась по улицам и кричала, что убьет «эту тощую, в кудряшках!».

Но интересно в этой истории совсем другое. Интересно то, что Мышкина соседка тетя Маня, которая присутствовала при процедуре укуса, но которую Мышка в порыве вдохновения не заметила, очень ее зауважала, перешла на «вы», стала называть по имени-отчеству, поздравлять с праздниками и даже приносить кое-чего покушать в красные календарные дни. Позвольте, мол, этим маленьким кусочком песочного торта отметить пятую годовщину вашего проживания в нашей скромной обители. Ну и все в том же духе.

Наш самолет улетает в воскресенье в 14.00. Ровно в полдень мы стоим под табло в зале отлетов «Шереметьева-2». На улице 28 градусов жары. На Мурке ее знаменитые бутсы и защитный шлем. На Мышке — сапоги на меху и теплая куртка с капюшоном. В руках — зонт. На всякий случай. Мало ли что. Вдруг буран. Или ураган. Или всемирное похолодание. Или тропический ливень. Или землетрясение. Или нас выселят из гостиницы и придется ночевать под открытым небом. Мышка очень нервничает. Мышка всю жизнь завидовала тому, что Мурка скачет по странам и континентам, как пудель за мячом. Кстати, за границу Мышка однажды ездила. Мы вывозили ее в Турцию на отдых, и я не помню, чтобы она, так психовала перед таможней. Объяснение этому парадоксу одно: она рассматривала Турцию как бывшую союзную республику. Визу ставить не надо, и улетали мы скромненько — из «Шереметьева-1». А тут такое дело — Италия, капстрана.

Интеллектуал чмокает меня в нос и обещает к моему приезду выковырять из трубы крышечку от зубной пасты. Утром, в спешке, я уронила крышечку в раковину, и ее смыло в колено, что очень затруднило мои дальнейшие сборы, потому что вода перестала сходить и я так и не смогла умыться.

Мы подходим к таможне. Мышка нервничает все сильней. Она ведет себя так, будто везет чемодан, набитый наркотиками, и очень боится, что кто-нибудь об этом догадается. Мышка ежится, озирается, облизывает губы, дергается, втягивает голову в плечи и на подходе к таможеннику полностью теряет голос.