СБОРНИК РЕДЧАЙШИХ, УДИВИТЕЛЬНЕЙШИХ, СТРАШНЕЙШИХ, КРОВЬ ЛЕДЕНЯЩИХ ИСТОРИЙ.
Курьезы и чудеса на грани природы и искусства. Жуткие явления природы, землетрясения, пожары, гибель от голода, эпидемий, наводнений и прочих несчастий. Сцены кошмарных сражений, все виды зверских смертей, дьявольские способы мести, кро-вавейшие и изощреннейшие преступления. Люди-чудовища, биографии тиранов, деспотов и насильников. Описания прочих жутчайших страстей, мучений, смертей — загадочных, единственных и неповторимых Пешт, 1832.
Прочтя в утренней газете такой заголовок, забудешь про завтрак и помчишься в ближайшую книжную лавку.
Ничто не стесняло и авторов юмористических сборников прежних времен. Смеховые мышцы приходили в движение от одних заголовков:
Адольф Агаи
УМРЕШЬ СО СМЕХУ!
Кабайская молодуха несла, не донесла, разлила… Хмелек тот подобрал, им книжечку напитал Пишта Гачер Будапешт, без года, иллюстрации Яноша Янко. Ласло Бети ПУНШ
Лекарство от скуки, от болей в груди при долгах и в голове при неплатежах, костыли для сломанных ног при падениях и средство против вывихов у прямодушных Комарно, 1853
Игнац Надь
ЧЕРНЫЙ И КРАСНЫЙ ПЕРЕЦ Нашел, просеял и смешал Йонаш Дембери Дараж, член, если и не действительный, то по меньшей мере страдательный многочисленных отечественных и зарубежных обществ и академий Вена, 1845 Гарабонциаш-школяр
ШКОЛЬНЫЕ АНЕКДОТЫ, СТУДЕНЧЕСКИЕ ПРОКАЗЫ
Разнообразная и изысканная смесь и собрание сотен самых смешных, свежих, сердце силой свежащих, светом смекалки сверкающих скоморошных историй. 1000 и 1 острота. С пьрвых школьных газончиков, в пышных некопаных парках, в преподавательских пущах накосил, в снопы собрал, громадные стога рядами красиво расположил, словом: создал изящное целое для наслаждения благосклонной публики, ненаскоро, старательно, слоями в страницы, в строчки, в слова уложил Иван Дерфи Будапешт, 1878
Шрапнельные фейерверки юмора в книжных заголовках нравились публике и десять лет спустя:
КНИГА ДЛЯ ТЕЩ И СВЕКРОВЕЙ
Поговорки, анекдоты, шутки, мудрые изречения, мысли, полезные советы, намеки, колкости, шпильки, гадости, ругань для ссор и скандалов, вопросы и ответы, мухоморы, поганки, белена, великодушие, прощение, нежности, беседы на умные темы, записки, занозы, иголки, булавки, гвозди, ножи, осиные жала, бомбы, торпеды, смеси, салаты, крапива… и много другого с подборкой разнообразных истинно острых, молниеносных, с сочным причмоком изысканных шуток и анекдотов, первосортных, в добром числе. Написал, причесал, постриг, подобрал, разложил, поперчил и подал, а перед тем — ловил, просил, заказывал, покупал, крал, находил, подбирал, копал, подслушивал и подстерегал. Словом: составил и издал для многоуважаемой публики, для ее развлечения Андор Ширишака
Печ, 1888; переиздания: 1889, 1891, 1909
Такова была не столь давнишняя мода. Книжные заглавия могли бы послужить хорошим материалом для истории человеческих вкусов. Можно закинуть удочки и в историю кинематографа. Хитроумные авторы быстро выведывали то, что занимало и интересовало массы, что привлекало внимание и волновало воображение людей, — все то, чем можно заманить их в зрительный зал. И названия рельефно воспроизводят перед нами массовые вкусы недавнего прошлого: «Прогулка в компании», «Свадебное путешествие со скидкой», «Приходите первого», «Деньги! Деньги! Деньги!», «Верных две тысячи в месяц», «Я не хочу подношений», «Табачный киоск почтенной дамы», «Благородная девица ищет себе комнату», «3:1 в пользу любви», «Воздушная тревога», «Вынужденная посадка», «Обязательная стоянка», «Скорость — 120».
Опустившись с высот и удостоив своего внимания истины-невелички, кроющиеся в книжных заглавиях, история культуры сможет значительно обогатить свою сокровищницу. Один из ярких примеров тому — штандарты заглавий в книжных битвах, бушевавших когда-то на почве религиозных разногласий. Полная библиография венгерских богословских споров содержится в первом томе справочника Кароя Сабо «Regi Magyar Konyvtar»,[33] по которому я сделаю небольшой обзор. Застрельщиком спора был Иштван Цегледи, который в 1663 году как пастырь реформаторской общины напал на одного протестанта, принявшего католичество:
ДРУЖЕСКОЕ ПОРИЦАНИЕ,
или
Обращение к человеку, отвернувшемуся от истинной кальвинистской веры, переметнувшемуся в чем мать родила в ковчег Св. Петра и ставшему прихлебателем папы
Очень был рассержен иезуит Матяш Шамбар, в следующих словах выразивший свое возмущение вероотступничеством:
КОЛЬЦО ДЛЯ НОЗДРЕЙ ДРЯХЛОГО ВОЛА,
изготовленное Святым Исаией со словами: Ты свирепствовал против меня, и слух о спеси твоей проник в мои уши, за что и врезаю в ноздри тебе кольцо, надеваю на морду узду и возвращаю тебя на дорогу, по которой ты шел, мычаньем своим понося восемьсот причин обращения умных людей в католичество.
Иштван Цегледи отвечал довольно кратко. И притом не от собственного имени, а от имени сына Палко:
МАЛЕНЬКИЙ ЯФЕТ, БЕРЕГУЩИЙ ЧЕСТЬ ПОЖИЛОГО НОЯ, или
Любящее дитя, восставшее против обесчещивания своего отца; нерушимым покровом заслоняет оно наготу своего дорогого отца и наставника от разбойника Хама.
Имя дитяти Палко Цегледи, единственный любящий сын пожилого Иштвана Цегледи. В спор вступил протестантский исповедник Иштван Матко.
Он явился на ристалище под собственным именем, вооруженный словами как можно более грубыми.
ГНИЛАЯ РАЗВАЛИНА, ПОСТРОЕННАЯ НА ПЕСКЕ,
или
Взрезание жил иезуиту Матяшу Шамбару — спесивцу, размахивающему тремя вопросами.
С обеих сторон вступали в бой свежие силы. На Шамбара накинулся Янош Пошахази, учитель из Шарошпатака:
ОТВЕТ НА ТРИ ТЕЗИСА ШАМБАРА
Ответ последовал от католика Имре Киша, который три пресловутых тезиса уподобил трем картам, чтобы покрыть их четвертой:
НА ВАЛЕТА, ДАМУ И КОРОЛЯ ПОШАХАЗИ — КОЗЫРНОЙ ТУЗ
Разъяренный Пошахази огрызнулся:
ИСПЕКШИЙСЯ ВАЛЕТ,
или
Битая карта Петера Киша
Потерял свое миролюбие и кроткий Цегледи, обрушившись на отца Киша следующим заглавием:
РАЗОБЛАЧЕНИЕ КОСОГЛАЗОГО СЕМИНАРИСТА, ИГРАЮЩЕГО ФАЛЬШИВЫМИ КОЗЫРЯМИ
Шамбар ответил сразу всем:
ВЫРЫВАНИЕ ЛЖИВОГО ЯЗЫКА МАТКО И АССЕНИЗАЦИЯ НЕЧИСТОТ ПОШАХАЗИ
В битве заглавий Матко показал себя самым нетерпимым. Он уже не огрызался, а крушил направо и налево:
КАЙЛО, с помощью которого вдребезги разносится шаткая, сама уже готовая развалиться храмина, слепленная на мнимых высях из грязи и тысячи нечистот лжемаляром и лжештукатуром, скудоумным мошенником Матяшем Шамбаром.
Пошахази же добавил:
КРУЧЕНЫЕ ПЛЕТИ ДЛЯ ДРАНОЙ СПИНЫ ШАМБАРА,
после чего противники выдохлись. Пятилетняя распря утихла. И хотя нам, потомкам, стиль Иштвана Матко и других участников спора может показаться несколько крепковатым, мне бы хотелось взять его под защиту.
Хуже ли забубенные венгерские попы, окунувшие свои перья в уксус, приступая к заголовку, чем их куда более именитые немецкие единоверцы, которые поливали друг друга серной кислотой? В первые годы Реформации насмерть сцепились саксонский курфюрст Иоханнес Фридрих и брауншвейгский герцог Генрих. Вот два наиболее выдающихся заглавия, бурлением своим напоминающих политические прокламации:
ОТВЕТ ЕГО ВЫСОЧЕСТВА ГЕРЦОГА И САКСОНСКОГО КУРФЮРСТА ИОХАННЕСА ФРИДРИХА