Комедия о человеке, который женился на немой
Комедия в двух действиях
Перевод С.Г. Вышеславцевой
Utinam ant hic surdus, aut haec ihuta facta fit!1
Теренций, «Девушка c Андроса» – слова Дава.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Леонар Боталь, судья
Адам Фюме, адвокат
Симон Коллин, врач
Жан Можье, хирург-цирюльник
Серафим Дюлорье, аптекарь
Жиль Буакуртье, секретарь Леонара Боталя
Слепой, играющий на волынке
Катрина, жена Леонара Боталя
Ализон, служанка Леонара-Боталя
Мадемуазель де ля Гарандьер
Действие происходит в Париже. Зал в нижнем этаже дома г-на Леонара Боталя. Слева выход на улицу Дофипа; когда дверь открывается, виден Новый мост. Направо дверь в кухню. В глубине сцены деревянная лестница, ведущая в комнаты верхнего этажа. На стенах висят портреты судейских в мантиях. Вдоль стен возвышаются большие шкафы, битком набитые стопками и связками бумаг, книгами, свитками пергамента. Тут же стремянка на колесиках, с которой можно дотянуться до верхних полок. Письменный стол, стулья, мягкие кресла, прялка.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Жиль Буакуртье, потом мэтр Адам Фюме и г-н Леонар Боталь.
Жиль Буакуртье, зевая, что-то строчит, когда входит служанка Ализон, держа в обеих руках по большой корзине. Едва завидя Ализон, Жиль бросается к ней.
Ализон. Святая дева, можно ли кидаться на людей, как дикий зверь, да еще в зале, куда каждую минуту могут войти?
Жиль(вытаскивая из корзины бутылку вина). Ну, ну, не пищи, глупая пичужка! Никто и не собирается тебя ощипывать. Труда не стоит!
Ализон. Сейчас же оставь вино господина судьи, разбойник!
Она ставит корзину на пол, отнимает у секретаря бутылку, дает ему пощечину, снова хватает свои корзины и исчезает в кухне; через полуоткрытую дверь виден очаг. Входит Адам Фюме.
Мэтр Адам. Не здесь ли проживает господин Леонар Боталь, судья по делам гражданским и уголовным?
Жиль. Здесь, сударь, и перед вами его секретарь, Жиль Буакуртье. Чем могу вам служить?
Мэтр Адам. Вот что, любезный: ступай доложи господину Боталю, что к нему пришел по делу его бывший однокашник мэтр Адам Фюме, адвокат.
С улицы доносится голос торговца, который нараспев кричит: «Кому проса, проса для птичек?»
Жиль. Да вот, сударь, он сам.
Леонар Боталь спускается по внутренней лестнице. Жиль удаляется в кухню.
Мэтр Адам. Привет вам, господин Леонар Боталь! Очень рад снова увидеться с вами.
Леонар. Здравствуйте, мэтр Адам Фюме! Давненько не имел удовольствия вас видеть. Как поживаете!
Мэтр Адам. Отлично! Надеюсь, и вы также, господин судья?
Леонар. Каким благоприятным ветром вас занесло к нам, мэтр Адам Фюме?
Мэтр Адам. Я приехал нарочно из Шартра, чтобы вручить вам данные по делу одной юной сиротки…
Леонар. А помните ли вы, мэтр Адам Фюме, о тех временах, когда мы с вами изучали право в Орлеанском университете?
Мэтр Адам. Да… Мы играли на флейте, устраивали пирушки с дамами и плясали себе с утра до вечера… Я приехал, господин судья и дорогой однокашник, чтобы вручить вам данные в защиту одно юной сиротки, дело которой ныне подлежит вашему рассмотрению.
Леонар. А благодарность от нее будет?
Мэтр Адам. Это юная сиротка…
Леонар. Понимаю. Но благодарность будет?
Мэтр Адам. Это юная сиротка, которую так обобрал опекун, что у нее остались только глаза, чтобы плакать. Выиграв же процесс, она снова разбогатеет и даст вам ощутимые доказательства своей признательности.
Леонар(беря бумаги, которые ему протягивает мэтр Адам). Мы рассмотрим ее дело.
Мэтр Адам. Благодарю вас, господин судья и дорогой однокашник.
Леонар. Мы рассмотрим это дело без малейшего пристрастия.
Мэтр Адам. Об этом и говорить не приходится… А теперь расскажите, как вам живется, все ли ладится? У вас что-то расстроенный вид. Между тем ведь должность у вас хорошая?
Леонар. Я заплатил за нее как за хорошую и ничуть не ошибся.
Мэтр Адам. Может быть, вам наскучило жить в одиночестве? Не собираетесь ли жениться?
Леонар. Как, мэтр, Адам! Вы разве не знаете, что недавно я стал женатым человеком? С месяц тому назад я женился на молодой провинциалке, красивой и из хорошей семьи, на Катрине Момишель, седьмой дочери помощника уголовного судьи в Саланси. К сожалению, она — немая. Вот в чем горе!
Мэтр Адам. Ваша жена — немая?
Леонар. Увы!
Мэтр Адам. Совершенно немая?
Леонар. Как рыба.
Мэтр Адам. И вы не заметили этого до женитьбы?
Леонар. Как не заметить! Но тогда это обстоятельство меня мало заботило. Я видел, что Катрина хороша собой, что она состоятельна, и помышлял лишь о выгодах, которые мне сулил этот брак, и об удовольствии иметь красавицу жену. Однако теперь эти соображения не имеют уже для меня такой силы, и мне хочется только, чтобы она умела говорить: и для меня самого было бы это приятно и принесло бы пользу моим делам. Ведь что прежде всего требуется для дома судьи? Обходительная жена, которая бы любезно принимала тяжущихся и тонкими намеками наводила их на мысль делать судье подношения, чтобы он с большим рвением изучал их дела. Ибо люди дают только тогда, когда их к этому подтолкнешь. Женщина, ловкая на язык и оборотистая, выудит у того окорок, у другого — кусок сукна, третий, глядишь, принесет вам вино или какую-нибудь птицу. Но моей бедняжке, немой Катрине, никогда ничего не урвать! И вот у моих собратьев кухня, кладовая, конюшня и амбар стараниями их жен ломятся от всякого добра, а я получаю столько, что едва хватает прокормиться. Видите, мэтр Адам, какой убыток я терплю из-за того, что жена у меня немая! Теряю больше половины доходов… А самое скверное, что я от этого впадаю в меланхолию и хожу как потерянный.
Мэтр Адам. У вас нет оснований так унывать, господин судья! Хорошенько поразмыслив, в вашем положении можно найти даже преимущества, и довольно существенные.
Леонар. Ох, мэтр Адам, вы не представляете, что это такое! Держа в объятиях жену, сложенную, как самая дивная статуя — по крайней мере мне так кажется, — но молчаливую тоже, как статуя, я испытываю странное и тревожное чувство. Я дохожу до того, что начинаю себя спрашивать — уж не имею ли я дело с идолом, с автоматом, с волшебной куклой, с механизмом, созданным искусством какого-то чародея, а не с твореньем господа бога, и по утрам я иногда готов соскочить с постели и бежать куда глаза глядят от этого наваждения…
Мэтр Адам. Что за фантазии! Надо же придумать!
Леонар. Это еще не все. Живя с немой, я сам становлюсь немым. Подчас я ловлю себя на том, что начинаю объясняться, как она, — знаками. На днях в суде мне случилось вынести приговор, но произнося ни слова и осудить человека на каторгу при помощи одних только жестов и мимики.
Мэтр Адам. Нечего и говорить. Совершенно ясно, что немая жена — плохой собеседник. Пропадает всякая охота разговаривать, если не получаешь никогда ответа.
Леонар. Теперь вы знаете причину моей грусти.
Мэтр Адам. Не хочу с вами спорить, ибо нахожу причину эту вполне серьезной и уважительной. Но, быть может, существует средство бороться с этим несчастьем? Скажите: ваша жена и глухая тоже?
Леонар. Катрина не более глуха, чем мы с вами; даже менее, если можно так сказать; она услышала бы, как растет трава.
Мэтр Адам. В таком случае нельзя терять надежды. Ученые медики, аптекари и хирурги даже глухонемого заставляют говорить, но говорить так же невнятно, как он слышит: ведь до него не доносится ни то, что ему говорят другие, ни то, что он говорит сам. Иначе обстоит дело с немыми, обладающими слухом. Развязать им язык — для медика сущий пустяк. Операция эта стоит так дешево, что ее делают ежедневно даже щенкам, если они долго не начинают лаять. Неужели же такому провинциалу, как я, нужно было сообщить вам, что знаменитый врач Симон Коллин, проживающий в двух шагах от вас, у перекрестка Бюси, в доме с драконом, славится именно тем, что удачно подрезает подъязычную жилку парижским дамам? Он в один миг исторгнет из уст вашей супруги звонкий поток приятных речей, подобно тому как, повернув кран, выпускают на волю нежно лепечущую струйку.
Леонар. Вы говорите правду, мэтр Адам? Вы не морочите меня? Не витийствуете вы, как на суде?
Мэтр Адам. Я беседую с вами как друг и говорю вам чистую правду.
Леонар. Так я приглашу этого знаменитого врача к себе. И не мешкая ни минуты.
Мэтр Адам. Как вам угодно! Но, прежде чем приглашать его, надо основательно взвесить, стоит ли это делать. Ибо, здраво рассуждая, если немая жена приносит некоторые неудобства, у нее есть зато и свои преимущества. До свиданья, господин судья и мой однокашник! Считайте меня своим другом и ознакомьтесь, прошу вас, с моим делом. Если вы вынесете решение в пользу юной сиротки, ограбленной жадным опекуном, вам не придется нисколько жалеть об этом.
Леонар. Загляните в ближайшие дни, мэтр Адам Фюме. Я подготовлю приговор по вашему делу.
~ 1 ~