Не прошло и двух минут, как многострадальная процентовская «семерка» затерялась в лабиринте однообразных металлических клетушек, а еще через несколько секунд «причалила» возле распахнутых ворот кирпичного ангара.
Свидание с мальчиками на «ауди», так решительно отосланными Богдановым к праотцам, обошлось майору не дешево: резина на два колеса, приведение в порядок крыльев и дверец, замена стекол стали в три сотни долларов. Покидая гостеприимных мастеров, Валентин подытожил список субботних потерь и подумал:
«Все, придется питаться хлебом. Черт бы взял сволочей, целую обойму на них угрохал!»
Однако не все оборачивалось так уж худо, сделал майор и одно явное приобретение — старичка Чурганина, который, собственно говоря, и помог Валентину… вляпаться в неприятности (точнее, глубже в них увязнуть). Не протяни услужливый Максим Викулович Богданову пистолет, не довелось бы майору поупражняться в стрельбе, проявляя чудеса меткости, тем самым не оказался бы он и виновником смерти как минимум трех человек.
«Кто же им велел меня выпасать? Вопрос, конечно, интересный».
Мысли эти осаждали Валентина все то время, пока двое мастеров из ангара приводили в порядок его «жигули», майор даже и не заметил, что Чурганин исчез. Когда к ангару подкатил «запорожец», майор с удивлением уставился на вышедшего из машины свидетеля преступления.
Все объяснялось просто. Чурганин проезжал по той же самой улице, на которой стояла машина Богданова как раз в тот момент, когда ребята из «ауди» вершили свой суровый суд. Увидев пистолет, выпавший у пострадавшего, владелец «запорожца» решил, что напали на представителя закона, и… дальнейшее известно. Позже, дождавшись отъезда опергруппы и пожарных, старик сел в машину, которая все время стояла там, где он ее оставил, и поехал в мастерскую.
Сведения, которые принес Максим Викулович, обнадеживали. Старичок пообщался с оперативниками и принес майору радостную весть: очевидцы, конечно, нашлись, но даже цвета богдановских «жигулей», не говоря уж о номере машины, они приехавшим милиционерам правильно назвать не смогли.
— Так вы что же, прямо туда подошли? — удивился Богданов. — А если бы вас опознали?
Старичок беззаботно махнул рукой.
— Да полно, две тетки-колхозницы да мужик-за-булдыга? Говорят, что приехали-де на иномарке чеченские дилеры… — Чурганин усмехнулся: — Им что киллеры, что дилеры, а ханыга твердит про красные «жигули», дальтоник. На оружии сошлись — автомат, говорят, использовали бандиты. Полезный народец. Да и я еще ментам досыпал про зеленую «пятерку» с рязанскими номерами да про тот же автомат. Пока что никто и не думает, что ты в них пальнул.
А гильзы? Их же найдут…
— Гильзы? — снова усмехнулся старичок и, заговорщически подмигнув Богданову, предложил: — А ты поройся у себя в карманах.
Валентин последовал совету спасителя и с удивлением уставился на пистолетные гильзы, которых оказалось ровно восемь.
«Везет тебе на старичков», — промелькнуло в голове у майора.
Правда, новый знакомый Валентина мало походил на шикарного Шарпа в ковбойской шляпе и сапогах. Чурганин был прост, между тем объединяла его с бравым американцем некая задиристость. Чувствовалось, что живет в нем вера в какую-то особенную высшую справедливость.
Расставаясь, Максим Викулович предложил:
— Телефон мой запиши. Я тут недалеко живу.
Богданов и здесь послушался доброго совета.
Когда следующим утром, поймав Володю Лукьянова, майор выяснил, что владелец болотного джипа работает в фирме «Каролина», ранее входившей в концерн «Исполин», твердо решил, что оставлять бумажные сокровища в квартире Козлова не будет. Весь инцидент на улице героя восстания пресненских рабочих очень походил на случайность, но… Богданову не нравились случайности.
Валентин решился и из автомата позвонил своему новому знакомому, попросив забрать из ячейки камеры хранения Казанского вокзала сумку, в которой оставил «олеандровские» папки и ТТ. Материалы по Климову Валентин взял с собой.
Памятуя о предупреждении Шарпа, Богданов, не доверяя уже никому, остановил машину в очень людном месте возле метро на проспекте Мира, быстро запер дверцу и опрометью бросился к павильону станции, сшибая на ходу пассажиров. Он был готов поспорить, что на «хвосте» у него сидели как минимум двое каких-то типов, которые, не ожидая от объекта такой прыти, упустили его.
Однако, выйдя на станции «Павелецкая-кольцевая», он вновь почувствовал слежку. Майор протащил «хвост» до радиальной, шпики не отставали. Он проехал до Варшавской и в последний момент, когда поезд уже отправлялся, выскочил из вагона, сопровождаемый отнюдь не лестными эпитетами в адрес своей персоны.