Умная техника стояла в комнате, где спали дети, Наденька и Максик, для них Валентин и купил этот подержанный агрегат.
Поколебавшись, майор включил компьютер и принялся искать нужную дискету, но та не находилась.
Искомый кусочек пластмассы обнаружился в ящике рабочего стола в служебном кабинете Валентина. Однако о том, чтобы просмотреть рукопись на работе, и речи не шло.
Богданов еще несколько раз безрезультатно звонил Стародумцеву. Сердце майора стало наполняться тревогой. Улучив минутку, Валентин твердо решил поехать к старику без звонка. Однако исполнить немедленно свое намерение Богданову не удалось. Он уже вставал из-за стола, когда позвонила жена, она вопила, что дома кошмар, забрались воры, что он, муж, нужен ей немедленно, что дети плачут… Преодолев желание послать Веру куда подальше (она еще тут!), Валентин не в первый раз уже подумал, что поспешил с женитьбой, что вообще человеку его профессии лучше жить холостяком, и помчался домой.
Там его встретила плачущая дочь и изо всех сил старавшийся «держаться мужиком» сын с глазами на мокром месте. Дети так дрались за свой компьютер и вот в одночасье лишились всего, что насобирали, всех до единой игр. Кто-то полностью очистил память компьютера от информации, украл все дискеты и для вида, сомнения на сей счет у Богданова отпали сразу, устроил разгромчик в квартире.
«Что же нам делать?» — спросила Вера, увидев, что муж направился к выходу. «Вызывай милицию», — бросил майор, пожимая плечами, и скрылся за дверью. Спускаясь вниз и садясь в машину, он несколько раз касался пальцами нагрудного кармана пиджака, где лежала дискета, которую искал сегодняшний «полуденный» вор. Для чего? Ответа он пока не знал. Перед мысленным взором Валентина промчался олеандровский «мерс», не тот, который встретился ему вчера, а старый, развороченный взрывом гранаты. Майор вспомнил гильзы на полу в вестибюле особняка русна-цистов и «отдыхавших» там же, экономично скованных наручниками (запястье к щиколотке, щиколотка к запястью) охранников господина председателя.
«Молодец! Молодец Сашка!» — подумал Валентин.
Нажимая на кнопку звонка, он ожидал услышать из-за двери шаркающие старческие шаги и вечное стародумцевское «бегу, бегу», но… в квартире было тихо. «Беспокоюсь я, — проговорила высунувшаяся из-за своей двери соседка и на вопрос, в чем же причина волнений, ответила: — Сон мне приснился, плохо я Милентий Григорьича видела, да и шлялись туг всякие, вроде как и шумели у него».
Шумели или нет, сказать трудно. Согласно медицинскому заключению, Милентий Григорьевич Стародумцев, тысяча восемьсот девяносто восьмого года рождения, умер от сердечного приступа. Годы… шутка сказать, почти сто лет прожил старик и скончался в здравом уме и трезвой памяти.
Кто нанес визит старику накануне его смерти? Кто стал ее причиной? Майор знал отгадку. Теперь он уже нс сомневался в причинах странного поведения профессора во время их последнего телефонного разговора: Милентия Григорьевича навещал дорогой внучок, благодаря одной из наборщиц, Светлане (она обрабатывала вторую половину рукописи), ознакомившийся с переводом профессора Иванова-Никольского. Затем, сделав выводы из прочитанного, Анатолий Эдуардович поговорил со стариком «вкрутую». Нет, он не убивал и приказа убить старшего брата своей бабушки не отдавал. Все проще: политик потребовал от профессора, чтобы тот отдал ему пергаменты, ватманы с «цветущим древом», рукопись, все результаты его исследований… Их с Богдановым исследований.
Впрочем, лучше понять мотивы поведения господина политика, а стало быть, и сложить в голове детали мозаики майор смог, только прочитав плоды бредовых фантазий американца Джеффри Монтевила. Но тогда, стоя вместе с верившей в сны соседкой над бездыханным телом профессора, Валентин испытывал лишь горькое сожаление. «Почему, когда я звонил, он не сказал, не намекнул мне, что нуждается в помощи?»
Теперь, спустя три с лишним месяца после смерти Стародумцева, чувство это изменилось, словно тогда оно было маленьким слепым котенком, а сейчас превратилось в крупного кота, у которого, по счастью, сыскался довольно упрямый оппонент, прозывавшийся здравым смыслом.
«И что бы ты сделал? — спрашивал последний майора ФСБ Богданова. — Намял бы бока присным Олеандрова? Взорвал бы очередной его «мерседес»?»
Однако «кот», молодой и сильный, не желал первой своей весной слушаться постного старца по имени Здравый Смысл. Фу! Что еще за имя?!
«Да, — гордо отвечал зверь. — Намял бы бока, переломал бы кости, посворачивал бы шеи и… обязательно взорвал бы к чертовой бабушке все его «мерсы»!»