Ромка хохотал полчаса, он вообще не утратил с годами смешливости, столь свойственной ему в юности. Не стало меньше в нем и шкодливости, со старым приятелем Роман Георгиевич продолжал оставаться восемнадцатилетним мальчишкой. Одному Богу известно, как удалось ему не растерять свои природные качества на ухабах жизненного пути. Все с годами меняются, Ромка Козлов остался прежним, и майор Валентин Валентинович Богданов испытывал к Проценту чувство благодарности за себя самого и за потерявшегося на излете семидесятых ефрейтора Вальку Богданова.
Нет, Роман Георгиевич, вице-президент концерна «Исполин» и председатель фонда «Зеленая лампа», созданного для поддержания деятелей отечественной культуры, оставался прежним.
Однако, пообщавшись с Процентом подольше, Богданов стал замечать, что роль мецената не слишком-то по душе старинному другу, который, случалось, на чем свет стоит крыл подопечных, называя их «надеждой нации», «будущим нашей культуры», но добавляя к этому непечатное отглагольное прилагательное. В такие моменты в глазах Козлова появлялась незнакомая прежде тоска. «Нет, — думал тогда Валентин, — все же все мы меняемся, становимся другими, и лучшее в нас уходит навсегда, замирают последние отблески костра детства… — Кто-то в мозгу у майора, ни в коем случае не желавший допустить подобной слабости, добавлял: — Угу. Пионерского костра. Распустил сопли».
Встречались друзья не часто. Иногда Роман заваливал, как сам выражался, к Богданову, забивал холодильник продуктами (нельзя сказать, чтобы Валентин сидел на хлебе и воде, но и не раскошествовал, конечно) под предлогом того, что «сегодня извини, старик, побеспокоим тебя, вечеринка-с», или: «сегодня дамы-с будут, праздничный пиджак надень, калоши и зубы почисть, уши вымой. Ритуля (Натуля, Маришка, Галчонок…) о тебе спрашивала, ты произвел впечатление…»
Хранить супружескую верность жене, находившейся от него за тысячу километров, Валентину при наличии рядом Козлова становилось трудновато.
Разделяя с Романом веселье, Валентин становился молодым человеком, переносился в семидесятые годы, а если тебе сейчас сорок или почти сорок и ты забыл семидесятые, то тебе не было ни семнадцати, ни двадцати с небольшим годков и пропустил ты все самое интересное, проспал весну и раннее утро.
Чаще продукты привозил личный шофер Романа Георгиевича Мишаня (иностранец з ридной Львивщины), но иногда председатель или, как он сам выражался, генеральный электрик «Лампы» наносил Богданову самоличные визиты.
— Здорово, следопыт, — приветствовал он Богданова. — Держи, блин… Сейчас рухнет все, а он стоит! — с притворной сердитостью прикрикнул Козлов на майора.
— Да на тебе, бугай, пахать можно, — отмахнулся Валентин, принимая тяжеленную сумку и папку с газетами.
— На бугаях, дорогуша, не пашут. Бугай — производитель, это все равно что племенного жеребца в телегу впрягать или хоть на «семерке» в салоне картошку возить.
Говоря это, Процент имел в виду, конечно, не седьмую модель тольяттинского ВАЗа, а одну из своих машин — БМВ, старый «ВАЗ-2107» Козлов, можно сказать, подарил Богданову, оформил доверенность и сказал: «Катайся, брат, сколько влезет». Валентин чувствовал себя неловко, но друг возражений и слушать не захотел. Да и вообще, если бы не Роман, который частенько одалживал Валентину денег, зная, что тот не скоро сможет вернуть их, последнему пришлось бы туго.
В «гости» к Валентину друг заскакивал обычно с бутылочкой, бывало, выпив, начинал костерить Шар-кунова, шефа, президента «Исполина». «Хрен моржа-чий! Жили хорошо, так нет, понадобилась ему эта ё… «Лампа», е… ее, так и так! Меня туда посадил. Ты, говорит, у нас главный массовик-затейник, — произнося эти слова, Процент щерился, как варан. — Представляешь, а?»
Богданов кивал, хотя в такие моменты Ромка напоминал кого угодно, только не массовика-затейника, крепыша с баяном и улыбкой от уха до уха.
— Представляешь? — повторял Роман. — Театр купил, труппу, мол, держать буду. Штатник этот, Шарп, вокруг вьется. Не понимаю, он-то на кой черт нужен? Да еще консультант, представляешь, в маске приезжает, со свитой в средневековом костюме, маг, ети его, Свинтулентус. Волосищи рыжие до плеч, хиппи е…й в берете. Они уже репетируют… спектакль, блин…