Добровольно.
Утром его разбудил стук в дверь. Вернее, было похоже, что кто-то бьет в нее тараном, стараясь снести с петель.
Олли лежал и смотрел, как подпрыгивает засов от каждого удара.
— Оливер, какого черта! Открывай дверь!
Надо же, зятек явился. Только зачем? По всему выходило, что Олли до сих пор должен был сидеть в том холодном подвале. И велик шанс, что он бы там остался насовсем. Если бы не Зеленоглазка.
— Прекрати ломать дверь! Сейчас открою.
Тело отказалось подчиняться, отзываясь болью на каждое движение. Олли сполз с кровати, изо всех сил надеясь, что Габриэль не наблюдает за ним через какую-нибудь щелку.
— Чего тебе? — мрачно спросил он.
Но Пейну было глубоко наплевать на его гостеприимство. Он стремительно вошел, швырнул на кровать измятое вскрытое письмо.
— Тебе, от Шенто.
— Ты что, нанялся курьером?
— Читай, не тяни время.
Олли начал читать. Длинноволосый нашел, куда увезли сестру. Неизвестно, каким образом, но нашел. Интересно, кого он пытал? И еще интересно, как Олли сможет потом с ним расплатиться. Если вообще сможет.
— Ты знаешь, кто такой брат Адриан? — нетерпеливо спросил Пейн.
— Знаю.
— Ну так собирайся, поехали!
— Что значит, поехали? Что скажет твой герцог?
— Ничего не скажет. Он отбыл еще вчера.
Ага. Значит, немного попинал Олли, запер в подвале и отбыл.
— С тобой есть люди?
— Трое.
— И ты, разумеется, запасся провизией на два-три дня и все такое?
— Не морочь мне голову, собирайся немедленно!
— Хорошо. Пока я собираюсь, иди к трактирщику, возьми достаточно еды. Заодно скажи, чтобы седлали Дымку.
— Только не задерживайся!
Шаги Пейна загрохотали вниз по лестнице.
Олли попробовал сделать несколько махов руками и поворотов корпуса. Тут же скривился от боли. А ведь предстояло еще сесть в седло и провести в нем весь день. Хотя это потом. Для начала нужно спуститься по лестнице.
… Хозяин «Первого дела» был сильно собой доволен. Этот человек, что пришел за светловолосым постояльцем, взял кучу снеди и пару бурдюков вина. Расплатился щедро и не глядя. Вот что значит немного сочувствия вовремя и горячая похлебка!
***
Барон Габриэль де Пейн был рыцарем до мозга костей. Он прекрасно владел оружием, не раз побеждал на турнирах. Но Олли представить не мог, что тот будет тихо красться в ночи, чтобы перерезать горло дозорному.
Если придется брать штурмом какое-то укрепление, тут он незаменим. А разведка не для него.
По счастью, люди и лошади устали. И Олли, хоть и с трудом, удалось уговорить Пейна остаться у церкви отца Адриана, пообещав, что утром тот первым пойдет с оружием в руках освобождать свою любимую женушку.
Ночь выдалась холодной, ясной. Путь от отца Адриана до лесного домика, который указал в письме граф де Шенто, занял пару часов. Лес был хвойный, ноги мягко пружинили на опавших иголках. И когда появилась обещанная поляна и дом, залитый лунным светом, Олли понадеялся, что подобраться ему удалось незаметно и бесшумно. Почти.
Здесь должны быть дозорные. И первый из них скоро попался под ноги.
Только ствол сосны спас Олли от падения, — зашипев сквозь зубы от досады, он посмотрел, обо что споткнулся.
Просто человек, мертвый. С перерезанным горлом. Вернее, нет — с перегрызенным горлом. И еще кусок плоти вырван из плеча. Видимо, кто-то решил слегка перекусить, и этот кто-то был не волк, не собака. Ну и не человек, конечно.
Очень хотелось верить, что не человек.
Следующий труп лежал на поляне перед домом. Только на этот раз был выеден живот, и гроздь кишок, как связка сырых колбасок, валялась на земле.
Разумнее всего было убраться назад к отцу Адриану, под защиту Всевышнего, и, заодно, зятя и его людей. Но в этом доме должна быть его сестра. Пусть и нелюбимая, заносчивая и вредная. Главное, чтобы живая.
Безмерно глупо соваться сейчас туда одному.
Безмерно глупо.
Олли подошел к дому и толкнул дверь. Она оказалась незаперта. Петли были хорошо смазаны, открылась почти без звука. Он подождал — ничего не произошло.
Входить не стоило, но он вошел.
В помещении слабо теплился очаг, а рядом с ним лежала скрюченная фигура человека, будто спящего. Во всяком случае мирное посапывание говорило о том, что сон не вечный. Спит? Не потрудившись запереться?
Олли изо всех сил шарахнул дверью. Человек у очага подскочил, растерянно потирая глаза.