— Хорошо, что приехали так скоро, — сказал Грэлт.
— Вы думаете?.. — повернулся к нему Хромой.
— Ничего я не думаю. — Глухарь стукнул костяшкой пальца по коробу и указал в сторону Надвратной. — Давайте отнесём в часовню.
Пришлось звать на подмогу Обруча; вшестером, под скупые команды Грэлта, они втащили короб по лестнице и поставили в дальнем от входа углу, возле алтаря. Свечи горели только здесь, остальная часовня была погружена в полумрак. Тьма таилась в молитвенных нишах, густая и пыльная.
Сиврим попытался вспомнить, когда в последний раз видел кого-нибудь, кто вернулся бы из призрачного мира. Кого-нибудь, кто хотя бы сам был знаком с дважды рождённым…
Слишком многое изменилось после Разлома. Даже в этом мире — слишком многое; что уж говорить о призрачном.
— Всё, — сказал Глухарь, — идите. Если я правильно понимаю, к вечеру нас ждёт то ещё веселье…
Железнопалый на это лишь покачал головой и не сдвинулся с места. Он не отрывал глаз от крышки короба.
— Хрод, — кашлянул Эттил Хакилс, — я… мы все понимаем, каково тебе сейчас. Но дозорные… — Он осёкся, когда комендант медленно и устало поднял на него свинцовый взгляд. Осёкся, но всё-таки продолжал: — Дозорные видели, как из Рёберного вышли бэр-маркады. Вскоре после того, как вы подобрали ребят и направились к Шандалу. Бэр-маркадов много, они какое-то время кружили на границе леса и пустыни. Теперь идут сюда. Грэлт смотрел в своё чар-зеркало и подтвердил: всё так. Нужно готовиться к обороне.
Хродас перевёл взгляд на Рултарика.
— Времени совсем чуть, — кивнул Рыжебородый. — Мы уже начали готовиться. Но ты нужен нам всем. Если верить дозорным… «скоморохов» там до гарра, Хрод.
Железнопалый отстранил его, прошёл к стене и сел на одну из скамей, прямо как был, в грязном пыльнике. Провёл ладонью по лицу. Снова уставился на короб.
— Хрод! — Рултарик встал между Железнопалым и коробом. — Хродас! Мы что, уже недостойны даже твоего слова? Грэлт, а ты почему молчишь? Скажи ему.
— Пожалуй, нам пора, — пробормотал Обруч Сивриму. — Они тут сами…
Сиврим удержал его за руку и молча мотнул головой. То, что сейчас происходило в часовне, его, по правде говоря, мало интересовало, но Сиврим очень хотел поговорить с Грэлтом — потом, с глазу на глаз.
Пока же Грэлт отвечал Рултарику:
— …горе меняет нас. А мы меняем своё отношение к миру. Оставили б вы нас с комендантом одних. Позже…
— Я думал, перед атакой «скоморохов» место коменданта — рядом со своими андэлни, — отрезал Рултарик. — Хоть бы пару слов сказал…
— Ладно, всё, — махнул рукой Хакилс, — Грэлт прав. Пойдём отсюда.
— Каких ты хочешь слов? — спросил вдруг Железнопалый, глухо, но вполне внятно. Смотрел он по-прежнему как будто сквозь Рултарика: туда, где находился короб.
Рултарик уже шагнул к двери. Он обернулся, с горькой улыбкой качнул головой и молча вышел. Слышно было, как чеканит шаг, размеренно и зло.
— Зачем ты так, Хрод? Он этого не заслужил.
— «Заслужил»? Она, — комендант кивнул на короб, — тоже не заслужила… этого. Чего ты хочешь, Хакилс? Управлять Шандалом? Давай, он твой.
— Не знаю, — холодно сказал Хромой, жестом останавливая Эттила Хакилса, — чего кто тут хочет, а я лично — хочу жить, у меня ещё есть несколько незаконченных дел. Поэтому для меня важно, чтобы Шандал выстоял против «скоморохов». А для этого необходимо, чтобы им кто-то управлял. Я хочу знать: намерен ли комендант крепости выполнять свои обязанности, или же он слагает с себя все полномочия?
Железнопалый наконец-то оторвал взгляд от короба.
— Ты хотел бы этого, алаксар, верно? Имеешь право. Хакилс, скажи им всем… кого это будет интересовать… что я слагаю с себя полномочия. Бери всё в свои руки или передай Рултарику, как тебе угодно. Потом я отпишу в столицу, пусть утвердят.
Хакилс и Грэлт, не сговариваясь, глянули на Сиврима.
И Обруч.
Пожалуй, следовало прислушаться к нему и уйти. А теперь…
Теперь выхода не было; не при своём же подчинённом.
— В столице уже утвердили, — сказал Сиврим.
Голос вдруг сделался хриплым, ломким. Сиврим откашлялся.
— Если вы, комендант, запамятовали, то я…