Две строки — но в них бездна смысла, если хоть немного знать о том, как изъясняются при дворе. А если знать кое-что и о самом алаксаре…
Слухи о Хромом доходили до Сиврима с первых же дней. Большая их часть была настолько нелепой, что он сразу решил: выдумки! У придворных тоже есть чувство юмора (так они думают). А не разыграть провинциала — себя обидеть, что тут непонятного?
В самом деле: ну не может же быть, чтобы при дойхарском дворе жил, причём уже лет шестнадцать, некий безымянный алаксар, попавший в столицу неведомо как (говорили — через портал, прямо в приёмные покои кройбелса, — что равнозначно «неведомо как»); не может быть, чтобы венценосный позволял ему ходить где вздумается, выслушивал его советы (и прислушивался к ним!), чтобы назначил алаксару личных охранников, а тот, в свою очередь, осмеливался перечить кройбелсу — и кройбелс, случалось, признавал, что был неправ.
Все эти россказни Сиврим выслушал, вежливо улыбаясь, — он как раз начал постигать азы бесконечной придворной игры: учился делать вид, что верит и соглашается, вне зависимости от действительного отношения к говорящему и говоримому. Или — как в случае с историями про Хромого — если пока ещё не решил, как же относиться.
Собственно — а что решать? Байки для доверчивых провинциалов? Ну и пусть себе чиновники забавляются. Более-менее приукрашенная правда? Так это дела венценосного кройбелса, а не героя-самородка Сиврима Вёйбура. Ему бы, Сивриму, — выжить, да уцелеть в придворных чиновничьих играх, да отстоять свою независимость от Вёйбура-старшего, да…
Да и хватит пока.
Он ждал поездки в приграничную крепость, как в детстве ожидал обещанного отцом путешествия к дальнему озеру (с ночёвкой! с охотой на зуббонов! со страшными байками у костра!) — только уже без мальчишечьего наивного задора. Не питал иллюзий по поводу своей миссии. Венценосный кройбелс наводит порядок во владениях, вверенных ему волею Рункейра Справедливого; кройбелсу важен сам факт того, что везде власть его представлена верными андэлни. Сиврим — такой вот верный андэлни. Которому цена — пятак; поэтому с ним, наместником, отправляют небольшой эскорт из шести охранников. Ещё он берёт с собой пять своих соотечественников — из тех молодых и честолюбивых юношей, которые отличились при осаде замка Вёйбур и после вызвались сопровождать молодого господина в столицу. Всех за кошт державы снабдили бархагами, доспехами, оружием — и довольно. Дальше — сами разберётесь.
Двенадцатого своего спутника Сиврим обнаружил в самый последний момент — уже сидящим в седле и терпеливо дожидающимся, пока отряд тронется в путь. Никаких устных объяснений со стороны незнакомца не последовало: придерживая левой рукой надвинутый на самый лоб капюшон, он вручил Сивриму бумагу с кройбелсовой печатью («податель сего… верный нам… отправляется в Горелый Шандал с особым заданием»); почти сразу же явился гонец из канцелярии кройбелса и поменял одну грамоту, которой был снабжён Сиврим, на другую. В новой, помимо коменданта Сиврима Вёйбура, фигурировал некий архивариус, достойный слуга наш — и рядом алаксарское имя.
— Лучше без имени, — предвосхитил его вопрос алаксар. — Насколько понимаю, нам предстоит путешествие по землям, где власть кройбелса не так сильна, как в столице. Капюшон скроет моё лицо, но имя…
— Как же мне вас звать? Архивариусом?
— Зовите меня Хромым — как и остальные придворные.
Сиврим пожал плечами и дальнейшие расспросы отложил до лучших времён.
Уже у городских ворот их догнал очередной курьер, на сей раз — с запиской от господина Оттенса. В записке были те самые строки про «осторожен» и «прислушивайся к советам», содержавшие в общем-то больше вопросов, чем ответов.
И за пятнадцать дней пути ничего не изменилось. Вопросы множились, ответы ускользали, словно шёлковые ленты из стариковских пальцев.
Вот например: почему сразу же после первого из трёх запланированных портальных переходов Хромой отозвал Сиврима «на пару слов» и предложил, точнее, посоветовал сменить маршрут?
— То есть как — «сменить»?
— Да так. Не помните, это вакиханды или сиэллоны придумали пословицу про то, что самый прямой путь не всегда самый короткий?
И всё, никаких объяснений. Чем-то ему, видишь ли, приглянулся окольный путь, который пролегал через множество мелких островков, занимал в два раза больше времени и предполагал использование чуть ли не десяти порталов.
Сиврим подумал-подумал и зачем-то согласился.
В дороге Хромой вёл себя тихо, держался наособицу от остальных. В разговоры не вмешивался, если о чём-нибудь спрашивали — отвечал предельно кратко. И никогда не улыбался.