Пустошник, подумав, согласился и добавил:
— А потом к природникам. Если первыми объясним Виолетте Дифинбахиевне, что хотели ритуалом помочь бабуле, она нам с цветами, наверное, поможет.
Призрак тут же проявил неудовольствие в связи с темой столовой:
— Ну правильно! Поесть, выпить, поспать! Верните меня обратно, неучи! Я тут висю… вишу… в общем, зависаю, а вам плевать!
— Не пыли, голубой! Мы с тобой пойдем к артефакторам. Там декан — отличный дядя. Это он меня собирал. Я раньше вообще духом был и жил в черепушке, а теперь смотри! Красавец! Руки, ноги, крылья!
— Какой я тебе голубой?! — привидение аж затрясло.
— Ну вот же, — Тимон потыкал в него, — синенький, голубенький, прозрачненький.
— Пусть будет синенький или прозрачный, но голубым меня не называй!
— А почему? Нормальный цвет.
Петр Егорович не очень хотел делиться подробностями некоторых особенностей своей бывшей родины и русского языка в частности, поэтому просто выкрутился:
— У меня с этим цветом связаны неприятные воспоминания… не люблю я его.
— А мы же к артефакторам идем. Там кругом этот цвет. Ты как там будешь? — озаботился Тимон.
— Нормально, ты, главное, меня так не называй. А в остальном меня это не беспокоит.
Подивившись странной фобии привидения, Тимон кивнул.
Народ, определившись с маршрутом и планами, стал расходиться.
Рорх смотрел на феек, пока Бяо брал анализы.
— Ну что я вам скажу, профессор, — косичка на макушке фрогона качалась вместе с мелкими покачиваниями головой, — у вас активировался мутаген. Правда, активность невысока и прогресс очень медленный, но надо бы теперь наблюдаться постоянно. Жду вас завтра.
Рорх ушел, а Бяо остался у сферы изолятора.
К ректору академии поступил неопознанный вызов. Эртониза после минутного раздумья все же активировала связь. Несколько фраз разговора, активация портала — и в кабинет шагнули два ликвидатора. Один бережно держал на руках сверток из одежды.
Глава 4. Детские годы чудесные
Открыв глаза, Мария Спиридоновна не сразу осознала, где находится. Первое ощущение было неприятным и сюрреалистичным. Она висела в зеленоватом пузыре, а на нее сквозь прозрачную стенку пялилось что-то маленькое, страшное и с антенкой на голове. Лишь через мгновение в голове прояснилось, и она опознала за выпуклой, искажающей стенкой сферы целителя Бяо. Антенка оказалась косичкой фрогона.
Марья первым делом осмотрела себя — то, что можно было рассмотреть. Младенцем она быть перестала, но руки и ноги у нее по-прежнему были маленькие.
— Значит, я еще ребенок.
Точнее можно было понять, только посмотрев в зеркало.
Бяо подождал, пока Марья оглядит себя, и осведомился о ее состоянии и самочувствии:
— Мария Спиридоновна, вы меня понимаете? Как вы себя чувствуете?
— Как молодая луковка весной, — отозвалась Марья цитатой любимой Хмелевской. Потом, спохватившись, добавила: — Я хорошо себя чувствую, профессор Бяо. И я всё прекрасно понимаю и осознаю. Единственное, что мне неясно, это почему я еще ребенок.
— На это пока сложно ответить, — уклончиво произнес профессор. — Надо провести анализы, сопоставить факты, выявить первопричину и вообще факторы, спровоцировавшие изменения.
— Тогда второй вопрос. Даже два! Где мои внуки и когда меня отсюда выпустят? Хотя три. — Марья еще раз оглядела себя. — Кто меня переодевал?
На ней была одежда. Маленький миленький комбинезончик в цветах некромантского факультета.
Смутившийся Бяо начал отвечать с последнего вопроса, чтобы сразу нивелировать неловкую ситуацию.
— Переодевала вас госпожа ректор, лично. Это комбинезон Пантелеймона, не переживайте — он новый и ни разу не надевался. Он из той серии, что представила ваша подруга на подиуме осеннего фестиваля, растет вместе с ребенком. Пантелеймон заказал несколько форменных на случай, если начнет опять уменьшаться. Вот вам пригодилось теперь. У Пантелеймона мутаген стабилен и уже не будет в активной фазе, так что его рост останется таким, какой есть сейчас.
— А внуки? Что с ними? Мне в том, — у Марьи уже язык не повернулся сказать «моем», — мире сказали, что они умирают. Это правда?
— Слава создателю, уже нет! Они и правда были в плохом состоянии, феи в отсутствие привязки к месту или королеве долго не живут.
— Но я не место и не королева!
— Вы приняли их в семью и стали ее главой. На Зачарованной поляне королева — это глава рода. Здесь глава рода фей вы. Ваших фей. В ваше отсутствие только Тимон и ваша часть крови в нем не дали им уйти мгновенно. Вы вовремя вернулись. Сейчас феи в прекрасном состоянии. Убедившись, что вы хоть и маленькая, но именно вы и просто спите, они улетели подкрепиться и узнать новости. Впрочем, как и рассказать всем, что вы вернулись.