– С такими способностями, и только инженер на спиртовом заводе! – Полковник Ломакин иронически хмыкнул.
– Именно, – сказал Сырецкий. – Не давала наша власть ему развернуться. А тут разгулялся, шельма. Издал свою газету, укрупнил войско, написал какой-то манифест и даже собирался организовать собственную партию. Осенью прошлого года сформировал свою первую полноценную бригаду, обозвал ее Русской Освободительной Национальной Армией – РОНА. В войсках сплошь уголовная мразь и враги советской власти. Но воевать умеют. Немцы терпят. Им в принципе неплохо живется. С партизанами и подпольем борются другие, провиант для вермахта собирают, коммуникации охраняют. В дела округа они действительно не лезут. Впрочем, долго Воскобойник не протянул. Зимой прошлого года советские партизаны товарища Сабурова совершили внезапный бросок, атаковали дом бургомистра и полицейскую казарму, с полсотни полицейских положили. Воскобойник выбежал на крыльцо и поймал пулю. Партизаны отошли, операция удалась. У Воскобойника осталась вдова, некая Анна Вениаминовна. Она теперь в тамошней канцелярии работает, почетная, так сказать, гражданка. А вся власть перешла к Брониславу Каминскому. Неизвестно еще, что наши выгадали, прибив Воскобойника. Этот фрукт оказался еще хлеще. Теперь он великий пропагандист германского нового порядка. Действует жестоко и все же пользуется авторитетом не меньшим, чем предшественник. В округе действует строгая судебная система из трех уровней. За участие в партизанском движении – смертная казнь, за его поддержку – она же, за уклонение от службы – тоже виселица. Полиция лютует. Кстати, любопытный факт. Был у них такой начальник окружной полиции Маслянский. Лично людей пытал и расстреливал. Подпольщики немцам дезу подкинули. Дескать, воровал он золото, отобранное у населения. Те поверили и вздернули Маслянского. И еще один любопытный факт. В Локте расположен штаб Сто второй венгерской пехотной бригады. Подразделения разбросаны по населенным пунктам. Двух венгров люди Каминского поймали на мародерстве и убийстве мельника, судили, приговорили к смерти и повесили на городской площади. Немцы резко выступили против, но Каминский не стал их слушать, поступил по-своему. И это сошло ему с рук. Немцы предпочитают не ссориться с ним. Каминский железной рукой правит в своей «республике» всего полтора года, а уже такого наворотил! Конфискует скот у населения, способствует угону людей в Германию, насильно мобилизует молодежь в свою армию. Партизан расстреливает безжалостно. Отмечены, кстати, случаи дезертирства людей из партизанских отрядов и перехода на сторону Каминского. К сожалению, это тоже факт. В населенных пунктах народ не ропщет. Жизнь полностью меняется, идет возврат к пещерному капитализму. Упразднены колхозы, возвращена частная собственность. Каминский провозглашает свободу так называемого предпринимательства, что приводит к эксплуатации. Колхозное имущество реквизировано, распределено между работниками полиции, местными раскулаченными, чиновниками аппарата власти. Службы Каминского собирают налоги, обеспечивают безопасность перевозки грузов на территории округа, снабжение немецких войск продовольствием. Единственным платежным средством, кстати, там является советский рубль. Ходят слухи, что у Каминского есть собственные склады, где он держит награбленное добро. Про насильственную мобилизацию я, кажется, говорил. Она сопровождается угрозами расправы и захватом в заложники семей уклонистов.