Она явно что-то пыталась сказать, но не желала пользоваться словами. Видимо потому, что считала их не таким точным инструментом, как чувства. На последние же леди-арбитр не скупилась: Айден был уверен, что его собеседница обеспокоена, удручена, раздражена и настроена на охоту. Вернее, на гон зверя, каким бы долгим и изнуряющим он в итоге ни оказался. Оставалось только надеяться, что все это направлено не на конкретную личность, а на возникшую ситуацию. Иначе…
У них ведь были общие предки. У арбитра и советницы. Предки, носившие титул, о котором не принято вспоминать в современном обществе. А если учесть, что не люди обычно прикладываются к званиям, а совсем наоборот, интереса со стороны Толы Дан-Лиго следовало опасаться. Тем более, повышенного.
– Ждете прямой вопрос?
– Как пожелает леди.
Черные глаза, казалось, стали ещё темнее.
– Что вы сотворили с бедняжкой Вивис?
Следовало бы, наверное, изобразить недоумение или, наоборот, хищно улыбнуться, но первое явно было бы воспринято как лицемерие, а второе затянуло бы беседу ещё больше, поэтому Айден ответил любезностью на любезность: спросил настолько же прямо.
– Что случилось?
Леди-арбитр сощурилась:
– Всем известно, что участие в жизни двора вас не привлекает. Но следует быть осведомленным даже о том, что вызывает отвращение. Не правда ли?
Айден мог задать ещё один встречный вопрос. Например, где бы он мог узнать последние новости, если учесть, что местные сплетницы предпочитают обсуждать лорда-претендента, а не разговаривать с ним. Но увы, Тола Дан-Лиго была права. И теперь – как никогда ранее.
Поставленная цель не диктовала какой-либо определенный набор средств её достижения, а сбор информации именно сейчас, в период ожидания, был самой важной задачей, стало быть, следовало выбросить подальше старые привычки и предрассудки и признать:
– Я был небрежен, леди.
Потом чуть смущенно улыбнуться:
– Но вы ведь поможете мне исправить эту оплошность?
А ещё несколько мгновений спустя с удовлетворением увидеть, как леди-арбитр попадает в ловушку, о которой упоминала в самом начале разговора.
– Составите мне компанию?
– Сочту это незаслуженно оказанной честью.
До ближайшей двери – не менее десяти минут неспешной прогулки, и этого вполне хватит для обстоятельной беседы, если Тола Дан-Лиго отставит в сторону игры и намеки. А она именно так и поступает, устраивая ладонь на предплечье своего спутника и начиная рассказывать о недавнем, совершенно поразительном, крайне неприятном и огорчительном событии, произошедшим с участием одной очень хорошо знакомой лорду-претенденту леди-советницы и ряда придворных дам, и закончившимся не только расстроенными чувствами, но и…
Айден, разумеется, не пропустит ни одного слова.
Потому что стечение обстоятельств, поначалу кажущееся просто игрой, все больше и больше становилось похожим на жизнь, и теперь каждая деталь самого пустячного разговора, от невинно оброненного замечания до случайного жеста, имеет значение. А ещё потому, что решительность, с которой Вивис сделала первый ход своей партии, вызывает не только восхищение.
Айден видел слишком много проявлений служебного рвения, чтобы понимать: тут главную роль играет что-то другое. Что-то весьма напоминающее личный интерес. И ещё совсем недавно лорд-претендент поостерегся бы форсировать события, получив подобный тревожный сигнал. Ещё вчера, но уже не сегодня, потому что прежние преимущества и недостатки обрели новую значимость.
Людей может вести вперед все, что угодно: красивые идеи, вдохновенные речи, харизматичные личности или просто привычка. Но чтобы пройти свой путь до конца, нужно ещё кое-что. Нечто очень и очень личное.
Попытка первая
Часть 1
Чавк.
Хлюпает. Что-то. Или кто-то.
Ну да, осень же в разгаре, ночью наверняка пролился дождь, из тех, которые медленно, но верно превращают газоны в кашу. Конечно, если все сделано по правилам, вода уходит, не успевая нанести много вреда, но кто в этом сумасшедшем мире придерживается правил? Вот раньше, когда люди жили совсем мало и почему-то никуда и никогда не торопились…
Чмафк.
Это где-то за окном. Которое я, похоже, только подумал, что закрывал. Точно, поддувает. Не очень сильно, но сквозняку для его подлого дела большего и не нужно.
Но я тоже хорош, конечно. Каким местом думал?
Хотя, догадываюсь, каким. Отопление запустили на полную катушку, и в доме сразу стало нечем дышать, а для хорошего сна свежий воздух– первое условие. А поскольку форточка в этом окне не открывалась, наверное, лет шестьдесят, трогать её было попросту опасно для жизни. Жизни окна. Вот я и…