Выбрать главу

Как там Лина? Наша духовная связь крепла с каждой минутой, намертво сшивая души кевларовыми нитями. Увиденная мельком картинка довольно четко всплыла в памяти. Вторая тележка, идущая в кильватере строя, парализованное тело девушки, небрежно прихваченное силовыми жгутами поперек груди и бедер. Рассеченная бровь кровит, голова жестко зафиксирована, красные капли собираются лужицей в глазнице.

Твари…

Да где же мы, что происходит? Запихнула-таки нас гэбня в закрытый НИИ, где после одного из экспериментов погрузили в анабиоз, заморозку, криосон – называйте как хотите? Или тестируют на психологическую устойчивость, помещая в стрессовую ситуацию попаданца классического? А может, реально перенос в будущее? Фантастический антураж вокруг, воинственный бабский коллектив в комплекте с пугающими датами и римскими именами?

Очень уж реально расплескивало по полу вскипевшие мозги, да и осколки изувеченных кистей немым укором маячили перед глазами. Калечили меня всерьез, без дураков и снисхождения.

Больше я не улыбался и не шутил. Пользуясь просветлением рассудка, таращил глаза по сторонам, анализируя увиденное и услышанное.

Знание чужого языка меня не удивило. Если уж артефакт смог отрастить мне конечности и сформировать внутри тела портативную машину времени, то запись нескольких мегабайт информации в мозг выглядит совсем уж тривиальной задачей.

Думал я по-прежнему на великом и могучем, но вот при попытке заговорить первой на язык ложилась чужая речь. Горло уже саднило от нужды извлекать непривычные звуки. «Интерлингв» – услужливо подсказал напичканный чужими знаниями разум.

Хм, так мне не только лингвистический словарь закачали, а еще и толковый? Я зашарил глазами вокруг, проверяя теорию и выискивая незнакомые предметы.

Уродливые нашлепки на потолке – колонии нанитов! Каких конкретно? А вот без понятия, специальных знаний мне не дали, лишь общие понятия. Вертятся в голове словоформы – террорульи, контрабордажные, диверсионные, МЧСные… Репликаторы, станции подпитки и подзарядки… Чужих якорей в голове немерено, но кто есть что – не опознаю даже под дулом ИМПа.

ИМП! Короткоствольный автоматик в руках моей конвоирши был не чем иным, как персональным импульсником, что бы это ни значило! ТТХ и принцип работы не назову, но силуэт вместе с маркером-понятием – вполне узнаваем!

Бедная моя головушка, крепко же в тебе поковырялись!

Вздрогнув от нехороших подозрений, я попытался прошептать малый боцманский загиб. Фух, работает! Не отняли у меня родную речь!

Летающая платформа неспешно лавировала по коридорам базы, иногда сигналя и попискивая – предупреждая о своем присутствии или требуя освободить полосу движения.

На нас косились. Персонала в коридорах хватало – научники, военные и прочий непонятный люд. Заемные знания пасовали – виды форм, нашивок и погон сливались в пестрый хоровод. Хрен я отличу униформу местного техника-ассенизатора от пилотского комбинезона. Как и попавший к нам хрен поймет, где генерал, где ряженный казачок, а где швейцар у дверей ресторана…

Помимо остальных забот крепко напрягало то, что все встречные были женского пола. Разного возраста, разной степени изношенности и мужиковатости – но бабы! И на мою распятую тушку косились столь жадно, что мне становилось откровенно стремно. Я чувствовал себя словно девственница, которую ведут обнаженной сквозь расположение первого грузинского горно-пехотного полка.

Где все мужики?! Алё?! Может, все это – просто съемки фильма для озабоченных мальчиков? Реализация мечтаний инфантильных менеджеров? Нет, не верю! Вокруг явно не декорации, а реальная работающая техника. Тележки с антигравами, невидимые жгуты, тяжелая броня, сидящая на ладных фигурках, словно вторая кожа.

Встречные – не актеры второго плана, а живые люди. От строя возвращающихся с пробежки девчонок в звездном камуфляже четко пахло разогретыми женскими телами. Сальные взгляды без притворства имели меня во всех позах, а дурман феромонов будил во мне первичные инстинкты.

Свою тележку я уже не только опасался и ненавидел, но где-то даже полюбил. Трижды ей пришлось прикрывать мое бренное тело направленными пологами силовых полей, а однажды, при встрече с группой особо борзых воительниц, грозно рявкнуть сиреной и хлестнуть по наглым рукам дугой разрядника.

Медицинский блок опознавался легко. Красный крест и змея, лакающая спирт из рюмки, однозначно идентифицировали очередной сектор базы. Кто бы мог подумать, что эмблема российских медиков сохранится через века?!