Беглец улыбнулся.
– Вижу, я всё вижу.
Он принялся озвучивать. Говоря и за жену, и за её маму.
Надо сказать, что сейчас, цепляясь как за спасательный круг, Александр Викторович мог думать только о своих деньгах, а потому и все слова превращались у него в деньги. Он хватался за них, как за свою жизнь, борясь с тем странным, что проникло в него ночью и вывело из равновесия.
«Наверное, он нашёл себе молодуху и теперь развлекается с ней где-нибудь в гостинице!» – «заговорила» его устами тёща.
«Мам, это ужасно! Не говори так! Он любит меня! Любит!»
«Ах он любит тебя?! Он любит только деньги! А с тобой выходит в свет, потому что так полагается! Да ладно бы так, но самое ужасное, ох! самое ужасное то, что он оставит нас без своих денег!»
«Мам, да не нужны мне…»
«А как же ты будешь жить без его денег! Такой дом! Такие затраты! Наряды, еда! Мне то не ври! Нужны, нужны тебе деньги!».
Александр Викторович зарычал:
– Всем, всем нужны мои деньги! Моя власть! Даже вам, звёзды, проклятые! Иначе зачем вы проникли в меня? – скрипел зубами беглец.
На улице послышались шаги. Вновь появились полицейские. Капитан, уже бывший здесь утром и полковник.
– О, это интересно, лично полковник, ну, конечно, ради меня всех на уши поставили. А может быть они нашли что-то новое, давай как мы…
Александр Викторович убрал бинокль и прильнул к окну, стараясь услышать что они будут говорить.
Полицейские постучали в дверь, им открыла тёща, капитан пожал плечами и принялся что-то объяснять. За спиной мамы появилась Оля. Полковник молчал.
– Ага! Наверное они не нашли записи! Это хорошо, хорошо! Если бы камеры работали, то они бы уже знали где я, а раз так… они, наверное, да!
Тут беглец покатился со смеху.
– Они, наверное, думают, что это похищение! Ведь кто оставит машину с открытой дверью посреди улицы ночью, а сам исчезнет? Никто так не делает! Похищение! Будут искать меня, объявят в розыск! Вот это хорошо!
Хоть здравый рассудок у него был изрядно расшатан, в этот раз Александр Викторович не сильно ошибался. Полицейские действительно были обескураженны, потому что на записях не сохранилось ни как машина приехала, ни что произошло после. Они смогли восстановить картину только с того момента, как патрульные уже наткнулись на брошенную машину.
Дело начинало обретать серьёзный оборот. Пропал, возможно похищен, уважаемый всеми финансист в охраняемом элитном посёлке. Сами охранники попали под подозрение.
Новость о похищении мигом разлетелась по всему посёлку и финансовому миру, а значит сразу же попала и на центральные каналы, журналы, газеты, сайты. Уже в обед, следя за обстановкой дома в бинокль, Александр Викторович увидел себя по телевизору, когда диктор объявляла о пропаже успешного финансиста, уважаемого человека, светилу новой либеральной экономики.
Уже неделю он прятался на чердаке. По ночам выходил во двор, копался в своих мусорных контейнерах, отыскивая остатки еды, воду пил из крана в саду.
Раньше, всё что касалось его, он контролировал от и до, а потому досконально знал все места, где висели камеры наблюдения и старательно избегал их. Делать это было не просто, ведь весели они не только по двум центральным улицам, параллельными линиями пересекая посёлок насквозь, но и своими стеклянными прицелами буравили боковые улицы. Зато во дворах богатых людей камер не было. Они ценили своё частное уединение.
Другой проблемой стали усиленные наряды патрулей. Жители посёлка опасались за свои жизни. Приходилось быть очень осторожным, чтобы не попасться им на глаза.
Чтобы отгородиться от того странного состояния в которое он попал, Александр Викторович начал представлять себе всё это как игру. Оставалось только разобраться в ней, понят какой выигрыш его ждёт в конце и как к нему прийти.
Днём он наблюдал за соседями. Видел как они неспешно прогуливались, мужья вели жён под руки, не скрывая в первые дни опасливых взглядов бросаемые на его дом, а затем, всё чаще, самодовольные ухмылки. Больше никто не исчез, а значит пора становиться выгодоприобретателями от нового положения. Набивший всем оскомину, слишком успешный конкурент пропал, оставив после себя целую череду незавершённых сделок, которые нещадно разрывались ими на части. Конечно, перед тем, как и полагается в таких случаях, все соседи навестили «бедняжку Оленьку».
Самым горячим образом они выражали ей своё сочувствие, не забывая давать многочисленные советы, примечательные бессмысленностью и быстро уходили, ссылаясь на целую гору неотложных дел. При этом никто из них не забывал отсчитывать дни – чем больше их проходило, тем увереннее они смотрели в очистившееся от конкурента будущее.