Между обеими звездами струился туман. В его движении была жизнь - это было похоже на пульсирующую артерию света. Красная и фиолетовая звезда также пульсировали, как огненные сердца. Туман, опоясывающий столб пламени, был широким зеленым кольцом. Это была только часть существа, которое выглядело совершенно материальным,- но, тем не менее, Боб знал, что оно может пройти сквозь прочный сплав корпуса космического корабля.
Его ошеломленный ум вначале воспринял существо как нечто совершенно невозможное. Он моргнул и посмотрел на темную равнину, протер глаза. Однако существо не исчезло, когда он посмотрел вновь. И его чудовищная реальность въедалась в мозг, словно едкий яд. Он сопротивлялся пронзительному, парализующему ужасу, исходящему от существа.
- Всего лишь цветные лампочки,- пробормотал он.- Движение тумана. Не надо бояться...
Но разум-убийца тут же нахлынул на него. Онемевшие чувства угадали ужасную сущность в этих разноцветных лампочках - чужой мозг, сверхъестественно мощный и совершенно злой. Каждый атом его тела взаимодействовал с ним, автоматически внезапно изменяясь.
И непрекращающееся биение старой странной боли под треугольным шрамом Железного Исповедника внезапно усилилось. Каждый импульс становился болезненным, умопомрачительным ударом об обнаженную ткань мозга.
Он боролся со страхом и болью. Быстро, полубессознательно, пальцы его подзарядили два протонных пистолета. Эти два пистолета одновременно поднялись.
Изумрудное кольцо выглядело наиболее материальной часть существа. Он навел на него оружие и нажал одновременно на оба спуска, и не отпускал пистолеты, пока не истощил оба заряда одним-единственным выстрелом. Два этих слепящих фиолетовых луча могли прорезать бронированную сталь футовой толщины и рассечь на расстоянии в милю любое живое существо - насколько в Системе понимают жизнь.
Однако, словно призрачные мечи, они прошли сквозь зеленое кольцо, не причинив ему вреда.
Дрожа от потрясения и ледяного разочарования Боб Стар вспомнил мнение Джея Калама о том, что человеческое оружие не может убить кометчика.
- Кай...- неожиданно вырвалось из его пересохшего горла.- Кай..
Голос его прервался, словно от прикосновения смерти. От столба светящегося пламени послышался другой голос, чья беззаботная ироничная легкость была самым поразительным из того, что Бобу Стару приходилось слышать.
- Это совершенно бесполезно, Боб.- Это был голос
Стивена Орко.
Боб Стар, зашатавшись, отступил. Легкий звонкий голос был более ужасен, чем весь этот светящийся в воздухе кошмар.
- Ты уже имел шанс, Боб,- сказал голос.- Когда я был в тюрьме на Нептуне, тебе было достаточно коснуться красной кнопочки. Но тебе это не удалось. И боюсь, что никогда не удастся. Отныне, Боб, мое тело невозможно уничтожить.
- Ты...- Ужас поставил его голос на край срыва.- Это... ты?
- Я - то, что ты видишь, Боб. Один из водителей
кометы.
Внутри сияющего существа послышалось тихое насмешливое хихиканье. Затем последовала короткая тишина, и чистый голос заговорил опять.
- Возможно, Боб,- весело предположил он,- тебе было бы интересно услышать о своей матери? С того момента, как ты с ней простился, прошло некоторое время.
Дрожа и чувствуя тошноту, Боб Стар наклонился вперед. Ликующая удовлетворенность в этом беззаботном голосе подсекла ему хребет, словно ледяной топор. Хрипло, жесткими непослушными губами он заставил себя проговорить:
- Что с ней?
- Я побеспокоился насчет твоей матери, Боб.- Текучая ирония не исчезала из голоса Стивена Орко.- Потому что она пропала. Мои новые помощники обыскали в ее поисках всю Систему, но тщетно. Я даже встревожился, потому что ее жизнь единственная преграда для меня.
Однако мне только что сообщили об ее пленении. Оказалось, что твой отец на своей "Звезде-Фантоме" увез ее из Системы к звезде 61 Сигмы. Мои помощники с ними справились. И я надеюсь, Боб, в ближайшее время встретить твою мать здесь, в комете.
СТАДО И ПАСТУХ
Боб Стар проснулся от необычного сна.
В этом сне он думал, что его тело приняло сияющую форму одного из кометчиков. И эта бестелесная сущность - он сам - плыла сквозь зеленую пустоту кометы. Впереди, такой же сияющий призрак, летел Стивен Орко.
Этот, из сна, Стивен Орко уносил женщину. Он намеревался сожрать ее самым ужасным образом. От нее должна была остаться только сморщенная кожа окровавленная, ужасная. И даже эта кожа должна была распасться и превратиться в иризирующий пепел и жидкость. Иногда эта женщина была его матерью, иногда золотоглазой Кай Нимиди.
Иногда, даже в своей бестелесной форме, Боб Стар нес оружие. Он не сознавал его формы, однако это было нечто, способное убить Стивена Орко и спасти зовущую его женщину. Но ужасный страх сбивал его с ног, отправляя в зеленую бездну. Его сияющие черты метались под ударами огромного красного молота боли. Стивен Орко бешено кричал на него, превращал боль в муку, в жестокий механизм Железного Исповедника:
- Ты не можешь! Ты не можешь никого убить!
Он проснулся и понял, что это был испуганный тихий голос Кай Нимиди, которая его разбудила.
- Са деспете! - Она была встревожена.- Са дес-пете!
Он лежал лицом вниз, головой на ее коленях. Прохладные руки лежали на его лбу, и, казалось, они утоляли старую боль под шрамом. Он посмотрел вверх и увидел ее обеспокоенное лицо, необычно расплывчатое и странное под бледным зеленым небом. Он попытался подняться и обнаружил немоту во всем теле. Страшное, как сон, воспоминание возвратилось. Он снова услышал звенящий в мозгу насмешливый и презрительный голос Стивена Орко:
- Я не намерен торопить твою гибель, Боб. Корабль был допущен сюда, чтобы доставить тебя и твоих спутников. Ты будешь помещен вместе с партией пленных с Плутона в эту крепость, к моим новым друзьям. И окончательно...
От сияющей твари вновь донеслось хихиканье.
- Ты когда-нибудь видел, как мы питаемся, Боб? - Этот легкий голос звучал еле слышно.- Ну что ж, увидишь. Но, пока ты будешь ждать, я хочу, чтобы ты подумал еще кое о чем.
Я не могу быть убит.
Ты уже доказал это с помощью своих пистолетов. И бесполезно трясти головой и сжимать кулаки - твое лицо все равно выдает невольное восхищение моей физической оболочкой. Действительно, она восхитительна. Космос для меня больше не является преградой, точно так же, как и любая материальная стена. Однако лучшая ее черта - это бессмертие.
Мое новое тело воистину вечно, Боб. Оно имеет массу и потенциальную энергию. Но это не та форма материи, которая тебе известна, Боб, и энергия эта за пределами понимания ваших физиков. Его не уничтожит даже оружие твоей матери.
Эта бессмертная обитель для интеллекта - высшее достижение моих новых сподвижников, Боб. Ты не предполагал, что они искусственные? Но водители кометы некогда были существами из плоти. Возможно, они не слишком отличались от людей. Однако они не могли смириться со слабостью, бессилием, смертью. Они призвали науку превратить свои разумы в вечные конструкции специализированной энергии.
Кометчики согласились принять меня в свою среду, чтобы обезопасить себя от оружия твоей матери: АККА способна уничтожить все их тончайшее оборудование и все их владения, хотя и не способна аннигилировать их тела.
- А теперь, Боб,- издевался над ним веселый голос,- я вынужден покинуть тебя. Твои родители, как я тебе говорил, доставлены на комету. Надо пойти поприветствовать твою мать.
Стивен Орко хихикнул в лицо Боба, и лицо того исказилось мукой.
- Я хочу обсудить с нею принцип АККА. Мне не все удалось выяснить во время собственных исследований. И тогда наши обсуждения закончатся, Боб...
Если тебя удивляет, почему мы вынуждены питаться именно так, как мы это делаем, то это лишь потому, что даже эти неистребимые устройства для жизни несовершенны. Они предназначены быть вечными носителями интеллекта и они способны бесконечно сохранять наши разумы, несмотря ни на какие обстоятельства. И все же их совершенство иногда может показаться изъяном.