Некоторое время молчат.
Водитель (с некоторой задумчивостью). А хотите не потратить вообще ни одного шекеля?
Пассажир (заинтересованно). Так-так?
Водитель (лукаво). У нас сейчас особое мероприятие. Вы не платите ничего и бежите рядом с автобусом.
Пассажир (восхищенно). Потрясающе! Какая гибкость мышления! Тогда давайте продвинемся еще дальше. Я пойду пешком, медленно, через труднопроходимые места. Но в этом случае вам придется выплатить мне компенсацию.
Водитель. Какую компенсацию?!
Пассажир. Я думаю, цену билета. Да, пожалуй, пяти шекелей будет вполне достаточно.
Водитель. Вы что, издеваетесь?!
Пассажир. Вовсе нет! Если я еду на автобусе, я плачу за проезд. Если бегу рядом, не плачу ничего. А если иду пешком, медленно, через труднопроходимые места — получаю компенсацию. Разве не логично? Не справедливо?
Водитель. Э-э-э…
Пассажир. Вот видите! Я рад, что мы договорились.
Пассажир протягивает руку. Ошарашенный водитель дает ему пять шекелей. Пассажир выходит из автобуса и удаляется пешком, медленно, через труднопроходимые места. Водитель не мигая смотрит ему вслед…
Миниатюрные пьесы
Диагноз
Д-р Фрейд: Все дело, милочка, в ваших эротических фантазиях.
Пациентка: Ах! (теряет подсознание)
Опознание
Следователь. Свидетель, вы узнаете похитителей?
Свидетель. Ммм… Э-э… Видите ли, у меня на голове как раз был мешок, так что я затрудняюсь ответить.
Следователь. Сержант, наденьте на голову свидетеля мешок!
Сержант надевает на голову свидетеля мешок.
Следователь. А теперь вы узнаете похитителей?
Свидетель. О да! Это они!
Выпускники
Старшеклассница. А что это за шаги такие на лестнице?
Старшеклассник. А это нас аттестовывать идут.
Старшеклассница. А, ну-ну.
Школка
Действующие лица:
Директриса школы — девочка лет двенадцати.
Учитель — мужчина за тридцать.
Директриса. Очень плохо, Аполлинарий Вениаминыч.
Учитель. Я больше не буду…
Директриса. Это мы уже слышали. Придумайте что-нибудь новенькое.
Учитель. Я не виноват.
Директриса. Не виноваты?! На вас жалуются, Аполлинарий Вениаминыч!
Учитель. Ну-у-у… Э-э…
Директриса (берет со стола бумажку). Вот. Ученица третьего класса Полечка Нахалкина утверждает, что вы заставили ее двадцать раз переписывать фразу «я не буду прогуливать уроки».
Учитель. Но она прогуливает уроки!
Директриса. Сколько раз?
Учитель. Три. Или четыре.
Директриса. А фразу должна писать двадцать раз?! Это что еще за арифметика такая, а?!
Учитель. Ну… В воспитательных целях.
Директриса. Простите?
Учитель. В воспитательных…
Директриса. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но в нашу школу вас взяли не воспитателем! Что же дальше? Сегодня воспитатель, а завтра — инквизитор?!
Учитель. Ну почему сразу инквизитор?
Директриса. Вы должны извиниться перед Полечкой. И за это самоуправство понесете наказание. После уроков останетесь в классе и двадцать раз перепишите следующее: «Я был неправ по отношению к Полечке Нахалкиной и ужасно раскаиваюсь. С моей стороны было чудовищной ошибкой наказывать милую Полечку Нахалкину за опоздания. А вдруг у нее серьезные причины? Может, она помогала тяжело раненому пешеходу, сбитому микроавтобусом, везущим клоунов на представление?! А я тут со своими наказаниями, как какой-то изверг! Поэтому так мне и надо, что я сижу здесь и переписываю все это двадцать раз. Или даже тридцать. Потому что куда это годится, а?!» (пауза) Вот. Такой текст.