Спустя некоторое время я зашла к дяде Феликсу на работу — в здание ВЧК. В те годы я часто обращалась к нему за различными советами и по комсомольским, и по личным вопросам. Дома ему не всегда удавалось спокойно поговорить со мной. Поэтому обычно утром я просила дядю: мне нужно с тобой поговорить! И он заговорщицки, чуть прищурив глаза, тихо отвечал: «Заходи ко мне в ВЧК» — и назначал время.
Таким образом я побывала у него и в ВЧК—ОГПУ, и в НКПС, и в ВСНХ, хорошо знала его рабочие кабинеты и многих людей, с которыми он работал.
Вспоминаю: вот я в комнате секретаря Дзержинского Вениамина Герсона, где уже находились Абрам Беленький и Терентий Дмитриевич. Как обычно, поздоровалась со всеми. Подойдя к Дерибасу, обратилась к нему по-латышски: «Добрый день, товарищ Дерибас!» Он пожал мне руку, однако посмотрел как-то удивленно и не ответил. Тогда Герсон поспешил отрекомендовать меня:
— Это Зося, племянница Феликса Эдмундовича.
— Я знаю, мы уже знакомы, — ответил Дерибас. — Но почему вы, Зося, обращаетесь ко мне по-латышски?
Беленький громко захохотал и разъяснил мне:
— Вы ошиблись, Зося. Он не латыш и ваше знание латышского языка не смог оценить! Он настоящий русский!
Мне стало не по себе, жаркий румянец расплылся по лицу.
— Простите меня, не обижайтесь, товарищ Дерибас! — И, окончательно растерявшись, громогласно заявила: — Я знаю, кто вы! Вы профессиональный революционер и знаете чекистскую работу лучше других. Вы отличный конспиратор!
— Обижаться? За что? Вы дали мне слишком высокую оценку, — спокойно и внешне сурово ответил Дерибас.
— Вам дядя говорил о «профессоре»? — смущенно спросила я.
— Конечно. А почему бы не сказать? — В глазах у Терентия Дмитриевича сверкнули веселые искорки.
— О чем говорил товарищ Дзержинский? — тут же заинтересовался Абрам Яковлевич.
— Э-э, нет. Это не для тебя. Вспомни наше чекистское правило — заниматься прежде всего своими делами.
Из кабинета Дзержинского вышел Менжинский.
— Кто же пойдет? — вежливо спросил Герсон, глядя на меня и на Дерибаса.
— Конечно товарищ Дерибас! У него служебные дела, а я могу подождать.
Впоследствии Терентий Дмитриевич не раз приезжал к Феликсу Эдмундовичу на дачу. Навсегда в моей памяти осталось, как однажды, в воскресенье, Дерибас проработал с Дзержинским полдня. Только когда уже стало смеркаться, они вышли из дома. Я дожидалась дядю Феликса перед крыльцом. Он подозвал меня, ласково, по-отечески, обнял за плечи и спросил:
— Видно тебе, Зося, пришлось долго ждать? Ну ничего. А сейчас пойдем и проводим товарища Дерибаса к машине.
Мы зашагали по песчаной дорожке к воротам. Дядя шел медленно. Потом они вполголоса заговорили опять о чем-то своем. Я не прислушивалась. Мне было хорошо, спокойно рядом с ними. Когда мы прощались, я подумала, что дядя впервые провожает так далеко, через весь парк, одного из своих гостей.
Терентий Дмитриевич Дерибас был видным партийным и государственным деятелем. Он один из первых получил звание комиссара государственной безопасности 1 ранга, был членом коллегии ОГПУ. Последняя его должность — полномочный представитель ОГПУ по Дальневосточному краю.
Работа Дерибаса на Дальнем Востоке была исключительно ответственной и многогранной. Тысячи километров нашей границы тянулись рядом с территориями империалистических государств — Китаем и Японией, марионеточной Маньчжурией, стремившихся к захвату наших земель.
Белогвардейские банды, убежавшие за рубеж от справедливого возмездия советских законов, при содействии японской разведки свили свои гнезда в Маньчжурии. В Харбине активно действовали белогвардейские организации «Русский фашистский союз», «Трудовая крестьянская партия», так называемое «Братство русской правды», которые имели связи со многими иностранными разведками. Именно они засылали в города Дальнего Востока и Сибири свою агентуру — шпионов, диверсантов, террористов.
Таким образом, на Дальнем Востоке Дерибасу приходилось работать очень напряженно. Именно в этот период широко раскрываются его способности как авторитетного руководителя органов госбезопасности и пограничных войск.
События на КВЖД в 1929 году потребовали от командарма Василия Константиновича Блюхера и руководителя дальневосточных чекистов Терентия Дмитриевича Дерибаса умелых военных действий против китайских агрессоров. Они блестяще разработали и осуществили эту нелегкую военную операцию по разгрому захватчиков.
Творческий подход к делу, личная дисциплинированность и высокая требовательность к себе и к подчиненным помогали Терентию Дмитриевичу в его нелегкой работе.