По словам Берии, закордонная разведка в современных условиях должна изменить главные направления своей работы. Её основной задачей должна стать не борьба с эмиграцией, а подготовка резидентур к войне в Европе и на Дальнем Востоке. Гораздо большую роль, считал он, будут играть агенты влияния, то есть люди из деловых правительственных кругов Запада и Японии, которые имеют выход на руководство этих стран и могут быть использованы для достижения целей СССР во внешней политике. Таких людей следовало искать среди деятелей либерального движения, терпимо относящихся к коммунистам. Между тем, по мнению наркома, левое движение находилось в состоянии серьезного разброда из-за попыток троцкистов подчинить его себе. Тем самым Троцкий и его сторонники бросали серьезный вызов Советскому Союзу. Они стремились лишить его позиции лидера мирового коммунистического движения.
— А поэтому, товарищ Сталин, — Берия предано уставился на вождя, — предлагаю нанести решительный удар по центру троцкистского движения за рубежом и назначить товарища Судоплатова ответственным за проведение этих операций.
Наступила пауза, разговор продолжил вождь.
— В троцкистском движении, товарищ Берия, нет важных политических фигур, кроме самого Троцкого, — вождь окутался табачным дымом. — Если с ним будет покончено, угроза Коминтерну будет устранена.
Сталин сел напротив собеседников и начал неторопливо высказывать неудовлетворенность тем, как ведутся разведывательные операции.
— По моему глубокому убеждению, товарищи, в ваших действиях отсутствует должная активность. В тридцать седьмом устранение этого перевёртыша поручалось Шпигельглазу, однако он провалил это важное правительственное задание, — вождь колюче блеснул глазами.
И, чеканя слова, проговорил:
— Троцкий или, как вы его именуете в ваших делах, «Старик» должен быть устранен в течение года, прежде чем разразится неминуемая война.
Далее почмокал чубуком и продолжил:
— Без его устранения, как показывает испанский опыт, мы не можем быть уверены в случае нападения империалистов на Советский Союз в поддержке наших союзников по международному коммунистическому движению. Им будет очень трудно выполнить свой интернациональный долг по дестабилизации тылов противника, развернуть партизанскую войну.
Затем Сталин перешел к вопросу, непосредственно касавшемуся Судоплатова. Последнему надлежало возглавить группу боевиков для ликвидации Троцкого, находившегося в это время в изгнании в Мексике. При этом он предпочитал обтекаемые слова вроде «акция» вместо «ликвидация», отметив, что в случае успеха «партия никогда не забудет тех, кто в ней участвовал, и позаботится не только о них самих, но и обо всех членах их семей». Павел попытался было возразить, сославшись на незнание испанского языка, на что вождь никак не отреагировал.
— В таком случае я прошу разрешения привлечь к делу ветеранов диверсионных операций в гражданской войне в Испании, — заявил Судоплатов.
— Это ваша обязанность и партийный долг находить и отбирать подходящих и надежных людей, чтобы справиться с поручением партии. Вам будет оказана любая помощь и поддержка, — вождь махнул зажатой в руке трубкой. — Докладывайте непосредственно товарищу Берии и никому больше, но помните, вся ответственность за выполнение этой акции лежит на вас. Вы лично обязаны провести всю подготовительную работу и лично отправить специальную группу из Европы в Мексику. ЦК санкционирует представлять всю отчетность по операции исключительно в рукописном виде.
Аудиенция закончилась, чекисты попрощались и вышли из кабинета.
После встречи с вождем Судоплатова немедленно назначили заместителем начальника разведки. Ему был выделен кабинет на седьмом этаже главного здания Лубянки под номером 755 — ранее занимаемый Шпигельглазом.
Партийное собрание так и не рассмотрело персональное дело. Через два дня после беседы в Кремле Павлу сообщили, что партбюро пересмотрело своё решение об исключении его из партии и вместо этого вынесло выговор с занесением в учетную карточку за потерю бдительности и не разоблачение вражеских действий бывшего руководства Иностранного отдела.
На следующий день, как только Судоплатов пришел в свой новый кабинет, ему позвонил из дома Эйтингон, недавно вернувшийся из Франции.
— Павлуша, я уже десять дней как в Москве, ничего не делаю. Оперативный отдел установил за мной постоянную слежку. Уверен, телефон прослушивается. Ты ведь знаешь, как я работал. Пожалуйста, доложи своему начальству: если хотят арестовать, пусть сразу это и делают, а не устраивают игру в кошки-мышки.