Так продолжалось около полугода, затем Судоплатова переложили на носилки и в специальной медицинской машине под охраной отвезли на железнодорожный вокзал. Стояла зима 1955 года. С момента его ареста миновало около полутора лет.
Двое вооруженных конвоиров в штатском пронесли Павла в купированный вагон. Но куда отправлялся поезд? Этого он не знал. Однако, хотя была ночь, удалось прочесть табличку на вагоне: «Москва — Ленинград».
В купе разместились они с Марией. Сразу после отхода поезда конвоиры заперли дверь и удалились, сказав, что вернутся через полчаса. Павел лежал на нижней полке, а Мария на верхней. Не говоря ни слова, она протянула ему книгу в обёртке из «Правды» с той же статьей о расстреле группы Абакумова. В статье говорилось также об освобождении Маленкова от должности главы правительства, вместо него назначили Булганина. Эта информация была особенно важна для Судоплатова.
Настроение у него поднялось. Теперь, когда сняли Маленкова, появилась слабая надежда, что он сможет каким-либо образом обратить эту ситуацию в свою пользу. Поскольку был уверен, что купе прослушивается, то никак не комментировал статью и не пытался даже заговорить с Марией, которая снова, по обыкновению, тихонько сжала ему руку. Вскоре вернулась охрана в подпитии, а он, измученный напряжением и неопределенностью своего положения, уснул как убитый.
На Московском вокзале в Ленинграде их встретила карета «Скорой помощи» и отвезла в печально известные «Кресты» — тюрьму, которая в царское время использовалась для предварительного заключения. Одно крыло тюрьмы было превращено в психиатрическую больницу.
Формальности здесь соблюдались довольно строго. Судоплатова осмотрел главный психиатр — подполковник медицинской службы Петров. В то время тюрьма была заполнена не только обычными уголовниками, но и политическими заключенными, некоторые из них находились там более пятнадцати лет.
Петров оказался вполне удовлетворен обследованием и поместил Павла в палату вместе с генералом Сумбатовым — начальником хозяйственного управления госбезопасности, и Саркисовым — начальником охраны Берии. Он понимал, что эта палата тоже прослушивается.
Оба соседа показались психически больными людьми. Саркисов, бывший когда-то рабочим текстильной фабрики в Тбилиси, всё время жаловался, что ложные обвинения в измене, предъявляемые ему, срывают срочное выполнение пятилетнего плана в текстильной промышленности. Он просил врачей помочь ему разоблачить прокурора Руденко, который мешает внедрению изобретенного им станка и увеличению производства текстиля, тем самым не дает ему получить звание Героя Социалистического Труда.
Сумбатов сидел на постели, плакал и кричал. Из отдельных бессвязных слов можно было понять, что сокровища Берии зарыты на даче Совета министров в Жуковке под Москвой, а не вывезены контрабандой за границу. Вскоре его крики сделались ещё громче. Вначале Павел думал, это реакция на уколы, но когда тот умер, выяснилось, у генерала был рак и его мучили невыносимые боли.
В «Крестах» Судоплатов стал инвалидом. Там ему вторично сделали спинномозговую пункцию, серьёзно повредив позвоночник. Павел потерял сознание, и лишь внутривенное питание вернуло к жизни. Особо тяжело переносил электрошоковую терапию, она вызывала сильнейшие приступы головной боли.
Когда пробыл в «Крестах» неделю, в Ленинград приехала жена. Это спасло его, так как ей удалось призвать на помощь многих их друзей, бывших сотрудников ленинградского МГБ. Больше всех помог дядя Эммы — Кримкер, обаятельный человек необыкновенных способностей. Сменив в жизни не одну профессию, он в каждой добивался поразительных результатов. Начав свою деятельность грузчиком в одесском порту, стал нелегалом ГПУ сначала в Румынии, затем в Аргентине, где жили его родственники, а с середины 50-х годов перешел на крупную хозяйственную работу в Ленинграде, затем одно время был коммерческим директором Ленфильма.
Его изобретательный ум придумал специальную диету для жидкого кормления и обеспечил Павлу регулярные передачи в палату, а чтобы снабжать его информацией, они с Эммой придумали иносказательную форму для получения таковой. Прием был прежний: книга в руках медсестры теперь оборачивалась письмами, якобы адресованными ей родственником. Таким образом жена дала знать, что «старик» (Сталин) был разоблачен на общем собрании «колхозников» (XX съезд партии), «бухгалтеры» (арестованные вместе с мужем) плохо себя чувствуют, условия на «ферме» те же самые, но у неё достаточно возможностей, чтобы продолжать всё и дальше.