В один из весенних дней 1971 года, вежливый голос по телефону пригласил Судоплатова на встречу с начальником управления «В» — службы разведывательно-диверсионных операций внешней разведки КГБ — генерал-майором Владимировым. Они встретились на конспиративной квартире в центре Москвы, в Брюсовском переулке. Владимиров, довольно обаятельный человек, приветствовал гостя, объявив, что беседует по поручению своего руководства.
На встрече, посвященной выяснению кодовых названий ряда дел в архивах КГБ, генерал поднял два принципиальных вопроса: о сути обязательств, ранее принятых перед советским правительством лидером курдов Мустафой Барзани, и о деле Рауля Валленберга, умершего в Москве через два года после победы. Павел Анатольевич изложил Владимирову своё мнение по интересующим того вопросам, после чего его больше не тревожили.
В 70-х годах Павел Анатольевич много занимался литературной работой. Гонорары за переводы и книги (он писал под псевдонимом Анатолий Андреев в содружестве с Ириной Гуро) служили подспорьем к пенсии и позволяли жить вполне сносно. Всего он перевел, написал и отредактировал четырнадцать книг. Среди них было четыре сборника воспоминаний партизан, воевавших в годы войны под его командованием. Время от времени он встречал своих друзей в фотостудии Гесельберга на Кузнецком мосту, недалеко от центрального здания Лубянки.
Студия была хорошо известна своими замечательными работами. Гесельберг был гостеприимным хозяином: в задней комнате его ателье нередко собирались Эйтингон, Райхман, Фитин, Абель, Молодый и другие, ещё служившие сотрудники, чтобы поговорить и пропустить по рюмочке. Жена резко возражала против походов мужа в студию Гесельберга. Поддерживавший его Абель жаловался, что его используют в качестве музейного экспоната и не дают настоящей работы. То же самое говорил и Конон Молодый[91], известный как Гордон Лонсдейл, которого Судоплатову не приходилось встречать раньше.
Старые друзья, Эйтингон с Райхманом, смотрели на Судоплатова с неодобрением, когда тот отмалчивался, слушая их критические выпады против Брежнева и руководства КГБ, или незаметно выскальзывал из комнаты. Конечно, те времена сильно отличались от сталинских, но Павлу было трудно поверить, что полковники КГБ, всё ещё находившиеся на службе, могли запросто встречаться для дружеского застолья и открыто поносить брежневское руководство и нравы современной Лубянки.
Абель рассказал Судоплатову историю своего ареста, когда он попытался забрать тридцать тысяч долларов, спрятанных на явочной квартире в Бруклине, поскольку нужно было отчитаться за них перед Центром. Возвращаться за деньгами было неразумно. После того как его на месте арестовало ФБР, оплата адвокатов во время процесса стоила в разы дороже. Но он боялся, если не вернет деньги, то его заподозрят в присвоении валюты.
Лонсдейл (кодовое имя «Бен») был не меньше Абеля возмущен тем, что Центр связал его с агентом, работавшим в странах восточного блока под дипломатическим прикрытием. Это являлось нарушением элементарных правил конспирации, запрещавших нелегалу-резиденту вступать в прямой контакт с лицами, которые в силу длительного пребывания в странах Варшавского Договора автоматически находились в сфере постоянного наблюдения контрразведки своей страны. Впрочем, эти встречи и жалобы на несправедливости судьбы кончились в 1980-м году, когда студия Гесельберга была снесена, и на этом месте появилось новое здание КГБ.
Литературная работа приобретала для Судоплатова всё большее значение, она позволила снова адаптироваться в обществе. Роман о Косиоре «Горизонты», написанный вместе с Ириной Гуру и отредактированный женой, получил хороший отзыв в «Правде». Книга выдержала несколько изданий и принесла семье приличный доход. Более важными Павел Анатольевич считал свои публикации о годах войны. В «Правде» и других центральных газетах они также получили хорошую оценку. Одна из рецензий подчеркивала, что Особая группа НКВД сыграла огромную роль в организации партизанского движения во время войны.
В 1976 году Судоплатов возобновил свои ходатайства о реабилитации. Он писал, что если «Правда» как орган ЦК признала героические действия Особой группы, то она не может быть борелевской террористической организацией, как это представлено в его уголовном деле.
91
Конон Молодый (Гордон Лонсдейл) — кадровый советский разведчик-нелегал периода Холодной войны.