Это придало Павлу Анатольевичу уверенности. Его новое заявление о реабилитации было поддержано не только КГБ, но и высокопоставленными лицами в аппарате ЦК партии. Гласность дала возможность использовать прессу. Он написал письмо в комиссию Александра Яковлева по реабилитации жертв политических репрессий, в котором заявил, что сообщит журналистам: правда о реальном механизме репрессий скрывается до сих пор. В другом письме, Крючкову, просил передать в прокуратуру копии документов о его разведработе и назвал номера приказов (их подсказали друзья в КГБ) о задачах подразделений, которыми руководил. Это могло подтвердить, что дело сфальсифицировано.
КГБ отреагировал немедленно. Заместитель начальника управления кадров уведомил Судоплатова, что все документы, перечисленные в его обращении, заверены в аппарате и направлены в прокуратуру с рекомендацией проанализировать и рассматривать как новые материалы в деле. Затем Павла Анатольевича пригласили в Военную прокуратуру, где сообщили, что его дело будет пересмотрено. Они также перепроверили дело Абакумова и его группы. Новое расследование заняло год.
В 1991-м году органы военной юстиции пришли к заключению, что дело Абакумова сфабриковано и, хотя он нёс ответственность за незаконные репрессии, однако не был виновен в государственной измене или преступлениях против партии. Военная прокуратура рекомендовала изменить статью обвинительного приговора, на основе которого министр был приговорен к расстрелу. Истинное преступление Абакумова заключалось в превышении власти и фальсификации уголовных дел, и в соответствии с законом того времени мера наказания — расстрел — полагалась та же. Это заключение означало, что те, кто стоял на верхней ступеньке власти, над Абакумовым, были виновны в названных преступлениях не в меньшей степени, чем он.
По-новому подошла Военная прокуратура и к делам Судоплатова и Эйтингона. Материалы доказывали, что оба не фабриковали фальшивых дел против «врагов народа». Официальные обвинения, что они являлись пособниками Берии в совершении государственной измены, планировании и осуществлении террористических актов против правительства и личных врагов Берии, были опровергнуты документально.
Вслед за августовскими событиями 1991 года и распадом СССР, незадолго до ухода в отставку Главный военный прокурор генерал-лейтенант Катусев прекратил их дела, заявив Судоплатову:
— Если бы я не реабилитировал вас, архивные материалы показали бы, что я ещё один соучастник сокрытия правды о тайных пружинах борьбы за власть в Кремле в 30-50-х годах.
Таким образом, была подведена черта в этой титанической борьбе и подписано постановление о реабилитации Судоплатова и Эйтингона.
Эпилог
26 сентября 1996 года генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов ушел из жизни. Состоявшиеся на Донском кладбище похороны были немноголюдны. Помимо родни присутствовали ещё живые друзья — ветераны госбезопасности и представители Лубянки.
После короткой траурной речи воздух разорвал троекратный ружейный залп почетного караула, с дальних кладбищенских деревьев в высокое небо унеслась и растаяла стая птиц.
Использованная литература
Судоплатов П. А. Разведка и Кремль. Записки нежелательного свидетеля. — М., 1997.
Судоплатов П. А. «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы. — М., 1998.
Колпакиди А. И., Прохоров Д. П. КГБ. Спецоперации советской разведки. — М., 2000.
Колпакиди А. И. Внешняя разведка СССР. — СПб.: «Нева», 2001.
Украинские националистические организации в годы Второй мировой войны: Документы. В двух томах. — М.: РОССПЭН, 2012.
Авдеенко С. И. Память. Рассказы о знаменитых мелитопольцах. — Мелитополь. 2014.