Еще ни разу не бывавший в столице Кобрин с искренним интересом разглядывал маскировку летного поля – между прочим, достаточно серьезную для этого времени, – размалеванные голыми по осеннему времени «деревьями» и «кустами» плиты взлетно-посадочной полосы, бутафорские избушки с сараюшками, заборчиками и огородами. Отсюда, с земли, все эти декорации выглядели откровенно несерьезно, но вот с высоты, скорее всего, ни один, даже самый опытный ас люфтваффе не смог бы отличить их от настоящих. Что однозначно гарантировало ему классический разрыв шаблона: летел, понимаешь ли, бомбить большевистскую столицу, а в прицеле отчего-то оказалась какая-то затрапезная подмосковная деревня всего-то в десяток дворов! Особенно если разглядывать придется в условиях, когда по тебе одновременно лупит куча зенитных батарей ПВО, которых вокруг Москвы было развернуто… ну, скажем так, немало. А вот самолетов Сергей вовсе не разглядел: то ли надежно укрыты в капонирах, то ли просто не стоят подолгу на открытом месте. Даже высадивший их «Дуглас», подрабатывая незаглушенными моторами, уже куда-то укатился. Сопровождавшие их в полете остроносые «МиГи» приземляться и вовсе не стали – убедившись, что транспортник благополучно коснулся полосы, истребители еще несколько минут, пока шла высадка пассажиров, покрутились в небе, после чего ушли на аэродром базирования, вероятно, расположенный где-то в пригороде.
– Насмотрелся? – с понимающей усмешкой осведомился Зыкин, легонько подталкивая товарища в сторону одинокой легковой автомашины, с потушенными фарами застывшей метрах в тридцати от них. – Пошли, вон за нами уже транспорт прибыл. Да, и это: ты сейчас исключительно генерал-майор Константин Иванович Ракутин, командующий двадцать четвертой армией, и никто другой. Те, что нас встречают, почти наверняка не в курсе.
– Вить, издеваешься? – вздохнул Кобрин. – Совсем за идиота считаешь? Мог бы и не напоминать, честное слово!
– Не, ну я должен был предупредить… – стушевался товарищ. – Я ж так, на всякий случай… гм… ладно, двинули, тут ехать совсем ничего.
– Догадываюсь, – фыркнул Сергей, благодаря загруженной в память информации знавший Москву куда лучше особиста. Теоретически, понятное дело. Но, случись такая необходимость, точно бы не заблудился, даже окажись за рулем автомобиля. – Слушай-ка, товарищ Зыкин, а ты чего такой дерганый? Волнуешься?
– Иди ты! – делано возмутился товарищ. – С чего бы вдруг мне дерганым быть?
– С того бы, – отрезал Кобрин. – Думаешь, я тебя плохо знаю? Так не думай, с самого двадцать второго июня знакомы. Чего напрягся?
Лейтенант госбезопасности помедлил, прежде чем ответить:
– Да, понимаешь… до сих пор не верю, что ты все-таки досюда добрался! Все кажется, что вот сейчас – раз! – и отрубишься. Ну, как в прошлом бывало. А когда в себя придешь – это уже вовсе не ты будешь.
– Зря переживаешь, Вить. Если меня до сих пор отсюда не выдернули – прямо сейчас уж точно не выдернут. Поскольку совсем глупо получится, нелогично. Так что расслабься, похоже, мое командование приняло-таки решение о личном контакте с… ну ты понял. Так что топай и ни о чем не переживай.
– Точно? – не сдержался, на миг дрогнув голосом, особист.
– Сто пудов, – заверил, мысленно улыбаясь, Кобрин, в который раз припомнив, как тот ворвался к нему в ночь на двадцать второе июня и пугал трибуналом с прочими ужасами. Мог ли он тогда даже просто предположить, как оно все обернется в будущем?
– Добро, тогда поехали. Насчет Ракутина помнишь?
– Вить, не делай мне нервы! Мне их уже фрицы попортили! Причем сильно! И не только они, кстати!
– Все, все, молчу.
Остановившись в нескольких метрах от негромко урчащего мотором автомобиля, Зыкин бросил ладонь к козырьку форменной фуражки, обратившись к стоящему возле распахнутой передней дверцы капитану НКВД:
– Здравия желаю, товарищ капитан. Лейтенант государственной безопасности…
– Не нужно, – отрицательно дернул головой тот. – Я отлично знаю, кто вы, видел в управлении. Тем более меня предупреждали. Давайте не станем терять времени. Прошу в машину, товарищи командиры.
Поехали вовсе не на площадь Дзержинского, как отчего-то думал Зыкин, а сразу в Кремль (как и предполагал Сергей). Товарищ Сталин определенно не собирался терять времени – поди, знай, вдруг в авто сядет долгожданный «фигурант», а доедет вовсе даже его реципиент? И все, «начинай сначала», как в детской считалочке говорится…
После двукратной проверки документов и сдачи личного оружия обоих препроводили к Тем Самым Дверям. С точки зрения Кобрина – самым обычным, пусть и дубовым, с массивными бронзовыми ручками, но достаточно непрезентабельным с виду. Уж точно не таким, какие любили устанавливать в своих партийных дворцах его последователи. Впрочем, он и не удивлялся, поскольку отлично знал, ЧТО собой представляет всесильный хозяин этого кабинета.