Мотор «Красавчика» все еще двигавшегося замыкающим, ритмично урчал, однако Уэбб, сидящий за штурвалом, продолжал хмуриться. Когда он, в очередной раз прислушавшись к мерному рокотанию двигателя, покачал головой, Ким настороженно поинтересовался:
— Что-то не так?
— Не пойму, — в голосе Уэбба зазвучало сомнение. — Вроде все то, а ощущение такое… как будто что-то неправильно. Странно как-то.
Юджин, стрелок-ветеран, единственный выживший из всего предыдущего экипажа, косо посмотрел на молодого водителя:
— Ага. Самое время сейчас поговорить о странном. У нас как раз появилась парочка новых комиссаров.
— Не комиссаров, а кадетов, — поправил его Уэбб. — Ты нашивки их видел?
Уэбб никак не мог привыкнуть к ворчанию Юджина и с удовольствием поправлял его, если только ему выпадала подобная возможность.
— Видел. А ты в курсе, что в случае чего их полномочий на твою персонально задницу может оказаться больше, чем предостаточно? И пойдешь ты…
— Так, — прервал его Ким, — отставить подобные разговоры. А то, не приведи Император, и вправду накличете. У всех тогда жопы болеть будут.
— Так что с «Красавчиком»? — повторил свой вопрос Ким, чуть понизив голос, насколько это позволял шум работающего двигателя.
Но Уэбб только покачал головой, так ничего и не ответив, а через пятьдесят семь минут «Красавчик» громко чихнул и встал намертво с заглохшим мотором.
Выбравшись их «Красавчика», сержант Ким увидел одного из кадет-комиссаров, шагавшего в их сторону от головы колонны, которая продолжала двигаться по тому, что осталось от дороги в сторону Немориса. Подойдя, кадет-комиссар остановился перед самым носом боевой машины и принялся изучающе вглядываться в лица гвардейцев, выгружающихся из брюха «Химеры» и строящихся в линию. Быстрым шагом Ким подошел к нему и отдал честь.
— Кадет-комиссар, разрешите доложить, — обратился он.
— Докладывайте, сержант.
— Транспортное средство № 1788/534 заглохло. В данный момент экипаж ищет причины неисправности для дальнейшего их устранения. Командир экипажа Савелиус Ким.
Высокий, худощавый кадет посмотрел на приземистого сержанта сверху вниз:
— Поторопитесь с ремонтом. У нас приказ: устранить неполадку и самостоятельно прибыть в Неморис.
— Так точно, кадет-комиссар, — Ким отсалютовал и поспешил присоединиться к остальному экипажу, уже начавшему искать причину поломки.
Кадет-комиссар обернулся к построившимся гвардейцам, приданным к борту в качестве десанта:
— Те, кто разбирается в технике и может быть полезен при починке — шаг вперед!
Из строя вышли два гвардейца.
— Вы, двое — присоединиться к ремонтным работам. Как только обнаружите, в чем неисправность — сразу доложить. Остальные! Рассредоточится по периметру и вести наблюдение! Не расслабляться!
Получив от гвардейцев короткие подтверждения получения приказа, Джонас перевел взгляд вверх, где в пробеле между высокими пиками леса белесым бельмом нависало небо. По его невзрачной поверхности медленно тянулись всклокоченные облака грязно-серого цвета. Светило, столь радушно показывавшее себя в день их высадки на Ферро Сильва, теперь скрылось и было едва различимо через толщу безрадостных, туманных облаков, затянувших небо от края и до края, покуда хватало глаз. В воздухе витал привкус сырости и прохлады, и тягостного ощущения надвигающейся бури. Неприятная, тревожная тишина окутала кадет-комиссара, и он еще раз обозрел окрестности, словно стремился найти источник возникшего беспокойства. Однако в окружавшем его пейзаже не было ничего, что могло бы дать какой-либо намек на причину нарастающего в душе чувства тревоги. Бойцы, заняв боевые позиции по периметру, зорко следили за подступами к занимаемой их отделением местности. Экипаж «Красавчика» и два добровольца из рядовых гвардейцев, прилагали усилия к возвращению боевой машины в строй. И все же…