Маленькому Коле очень нравилось бывать на ярмарках, и он считал, что интереснее, чем на ярмарке, могло быть только… в школе. Выучившись читать и писать от старших братьев (в семье Маркиных все были грамотны — по тем временам вещь удивительная!), он мечтал побыстрее пойти в школу. А когда наступил этот желанный день, Коле казалось, что время остановилось, что никогда не наступит та минута, когда под звон колокольчика войдет он за школьный порог. Не зря мальчик так рвался в школу. Учеба пришлась ему по душе, давалась легко. Трехклассную церковноприходскую школу он окончил с похвальным листом, да еще за две зимы!
Почти половину Городищенского уезда занимали леса. Густые дубовые и сосновые леса со всех сторон окружали Сыромяс, подступали прямо к домам и огородам. И хотя главным занятием местных жителей, как было написано в справочниках, являлось хлебопашество, го-родищенским крестьянам приходилось идти на отхожие промыслы. Годной к обработке земли было мало (да и та в основном принадлежала богачам Шуваловым, Куракиным, Столыпиным, Оболенским), так что, завершив свои сезонные дела, крестьяне шли работать на ближайшие ткацкие фабрики.
У Маркиных не было ни своей земли, ни своего скота. Григорий Андреевич и старшие его сыновья — Иван и Виктор — круглый год работали на суконной фабрике. Фабрика находилась в нескольких десятках верст от Сыромяса, отец и братья жили при фабрике, а домой приходили только на праздничные да выходные дни.
Для маленького Коли их приход всегда был большой радостью. Он очень любил отца, братьев, любил слушать их рассказы о фабрике, о тех, кто работает вместе с ними. Они же, зная, как терпеливо ожидает их Николай у околицы, старались каждый раз прихватить ему хоть какой-нибудь гостинец, порадовать шуткой, смешной историей.
Бедно, но очень дружно, трезво жила большая семья Маркиных.
На ткацкой фабрике, где работали отец и старшие братья Николая, условия были очень тяжелые, как, впрочем, и на других предприятиях царской России, Рабочий день длился по двенадцать и более часов, заработная плата была очень низкой, постоянные придирки мастеров влекли за собой бесконечные штрафы. Рабочие боролись за свои права — выдвигали справедливые требования, пытались найти правду у уездного и губернского начальства и, в конце концов отчаявшись, бастовали.
Хозяева с бунтарями не особенно церемонились — увольняли их. После одной из стычек с администрацией был выброшен за ворота фабрики и отец Коли Маркина. В документе говорилось: «Григорий Андреевич Маркин уволен за противоправительственную деятельность. Принимать его на работу опасно…»
Маленький Коля остро воспринимал события, происходившие вокруг. Его юная душа возмущалась несправедливым устройством мира. «Князья Оболенские ничего не делают, и у них все есть, — рассуждал он. — А мы всей семьей от зари и до зари трудимся, а беднее нас нет!» Особенно большую роль в формировании бунтарской натуры мальчика сыграл его старший брат Виктор. Он терпеливо объяснял Коле: «Чтобы лучше жить, нужно бороться!»
У Виктора слово с делом не расходилось. Однажды, мстя барину за издевательства над бедными, он поджег барскую ригу с хлебом. Естественно, после этого ему пришлось скрываться. К Маркиным нагрянула полиция. Уж как ни подъезжал урядник к Коле — и угрожал, и обещал конфет купить и даже саблю подарить — мальчик, глядя исподлобья, твердил: «Не знаю, где брат».
После того как отец был уволен с фабрики, петля нужды стала по-настоящему затягивать семью Маркиных. Не видя другого выхода, Маркины решили оставить привычные места и перебраться на Волгу, в Саратов. Как им представлялось, там много фабрик, заводов — где-нибудь да и возьмут на работу. Но в Саратове семья не прижилась. Фабрик и заводов было много, но почти на всех рабочие бастовали (началась первая русская революция), на улицах было неспокойно — происходили демонстрации, стычки рабочих с полицией, с казаками-черносотенцами, устраивавшими погромы. В такой обстановке трудно было с кем-то говорить о работе, а без работы прожить такой многочисленной семьей было невозможно.
На семейном совете решено было ехать еще дальше, на Кавказ. Там, во Владикавказе, жил Виктор. Он устро-плен наборщиком в типографию и слал письма, звал к себе. Вскоре вся семья, кроме одной из сестер, Агафьи, которая сумела получить место в одной из аптек Саратова, тронулась в путь.